Зеленое движение в Гражданской войне в России. Крестьянский фронт между красными и белыми. 1918—1922 гг. - [90]

. У Мокроусова произошел конфликт с Бабаханяном, окрасивший внутренние взаимоотношения в Повстанческой армии. В группе состоял и И.Д. Папанин, вскоре — активный участник крымских расстрелов, а впоследствии — знаменитый полярный исследователь. Но, собственно, все это уже относится не столько к зеленому движению, сколько к организации коммунистами повстанческой борьбы в тылу неприятеля. Повстанческая армия красно-зеленого цвета даже в ноябре 1920 г. не превышала 2 тысяч человек⁵⁸⁰, а скорее всего, была куда меньше (в сентябре — около 500 человек). Такие зеленые, с местным элементом, оказались хорошим подспорьем для ЧК и особых отделов. 8 декабря 1920 г. начальник особого отделения 9-й стрелковой дивизии сообщал во фронтовой особый отдел о получении в свое распоряжение отряда из 160 зеленых с четырьмя пулеметами, который должен был облегчить поиск бежавшей «буржуазии и офицеров», так как отряд «довольно сильно сплоченный и хорошо дисциплинированный. знающий в горах и лесах тропинки и места, где могут спрятаться.»⁵⁸¹.

Очевидно, обычные дезертиры-зеленые не поспешили в ряды Повстанческой армии Крыма, предпочитая жить своей жизнью. Профессор Брандт проживал в 1920 г. на крымском побережье, на своем хуторе Семидворье в нескольких верстах от Алушты. Он пишет, что зеленые под Алуштой появились в начале лета. Они нападали на помещиков и садовладельцев, сначала в горных районах, а в июле стало слышно о нападениях на приморские владения. «Эти зеленые представляли из себя сброд татар и русских, главным образом дезертиров, которые держались в горах, были хорошо вооружены и иногда сами называли себя передовыми отрядами советских войск. Местное татарское население нередко укрывало их в деревнях». 12 августа состоялось нападение на Семидворье. Выглядело оно так. Вечером хозяева и гости — семья профессора из Симферополя — пили чай. Внезапно трех немолодых мужчин и двух дам окружили восемь человек русских и татар с ружьями и револьверами. Всех отвели в подсобное помещение, заперли и принялись грабить вещи в доме. Кухарка еще ранее была «пленена» и заперта на кухне. Затем зеленые вернулись к пленникам, стали выводить по одному и отбирать носильное платье. При этом произошел выразительный курьез. Хозяин безропотно отдал сапоги, указал, где в доме находится вторая пара, но решительно воспротивился отобранию сапог у гостя-профессора — ему идти шесть верст до Алушты, а он не привык ходить по камням, — и у садовника, «которому сапоги очень нужны». К удивлению Брандта, «они вернули сапоги обоим. Почему-то они стали нас убеждать, что им в горах и в лесу крайне нужны все наши вещи, так как им приходится жить под открытым небом, часто голодать и по ночам страдать от холода». Зеленые удалились, отпустив кухарку и приказав ей через четверть часа после своего ухода освободить вновь запертых хозяев. Грабеж есть грабеж, но в этой сценке не чувствуется ни криминального, ни идейного содержания. Перед нами типичные зеленые-дезертиры, промышляющие сравнительно безопасным грабежом. Еще один налет на Семидворье, также бескровный, при котором были «утащены» некоторые вещи, состоялся уже в последние дни перед падением белого Крыма⁵⁸².

После эвакуации русской армии в Крыму продолжилось сопротивление большевикам, но оно не было «зеленым». В основном это были остатки белых формирований, местные татары. Писатель И.С. Шмелев сделал своим героем командира такого отряда в рассказе «Чертов балаган» 1926 г. В чекистских сводках по Крыму за 1921–1922 гг. часто упоминается бандитизм уголовный и бандитизм политический, но определение «зеленый» является редким. Возможно, о попытке возродить зеленое повстанчество с белым акцентом идет речь в следующей информации от января 1922 г.: «.заслуживают внимания сведения о формировании отряда зеленых генералом Бабочкиным»⁵⁸³. Если информация верна, речь может идти о неких усилиях генерала А.А. Бабочкина (1866–1944), находившегося на тот момент или в Турции, или непосредственно в Крыму. Видимо, какие-то плоды эти и подобные усилия принесли. Обзор ГПУ за май — июнь 1922 г. сообщал, что крымским «зеленым бандам» оказывало поддержку организовавшееся в Константинополе Всероссийское объединение имени Козьмы Минина. Якобы имели место высадка разведчиков, использование курьеров, перемещавшихся в крымские порты на иностранных судах⁵⁸⁴. Отметим, что монархическое эмигрантское объединение и зеленые отнюдь не гнушались друг другом.

Наконец, еще один зеленый очаг возник на территории Всевеликого войска Донского. Это крестьяне-повстанцы наименее казачьего Таганрогского округа. Округу в 1918 г. выпало жить под тремя слабо разграниченными юрисдикциями — украинской, германской оккупационной и донской. Антиказачьи восстания были показательно жестоко подавлены, в результате призывные контингенты округа стали проблемой для донского командования. Интересно, что белая газета с известным сочувствием пишет о тамошних зеленых. Заметка о зеленых северо-западного угла Таганрогского округа, поросшего лесом, называлась «Зеленчуки» и помещена была в сентябре 1919 г. в официозе — «Донских ведомостях». В заметке говорилось, что стража с местными зелеными немилосердна, а армия лишается, может быть, нескольких сотен солдат. Жили зеленые грабежом. Надо полагать, лесной «угол» собрал не только местных, но и всех наиболее упорных таганрогских повстанцев, которых некому было добровольно кормить. Отсюда и неизбежный грабеж