— Мы даже не можем принести ему пищи! — жаловались они. Дело в том, что по обычаю на могилу надо приносить еду, чтобы дух покойного не проголодался.
Орб осталась на ночь в одной палатке с женщинами и мужественно терпела ужасный запах. Но стоило ей уснуть, как снаружи началась какая-то суматоха. Орб и ее соседки вскочили на ноги и выглянули из палатки.
Там стоял какой-то человек, с ног до головы перепачканный грязью. Даже с бороды его сыпалась земля.
— А, вероломные жены! — громко закричал он. — Почему вы не принесли мне поесть? Вы что, хотите меня голодом уморить?
Это был дух умершего цыгана. Все три его жены упали ничком на землю, крича от ужаса. Разгневанный призрак двинулся к ним и замахнулся, чтобы ударить. Орб шагнула вперед, еще не совсем понимая, что делает.
— Это не их вина, цыган! — закричала она на кало. — Горожане никого не подпускают к могиле!
Призрак повернул к ней залепленное грязью лицо.
— Кто ты? — спросил он грозно.
— Я — просто женщина, которая ищет Ллано, — храбро ответила Орб. Как это она посмела вступить в спор с призраком?
— Это невозможно! — заявил дух. — Даже я не знаю Ллано! Как же можешь ты, чужачка, искать его?
И он снова шагнул к упавшим женщинам.
Орб не знала, что еще можно сделать, поэтому запела цыганский мотив, подключив к нему свою магию.
Призрак опять остановился. Он был обескуражен и не двигался, пока Орб не допела до конца.
— Один человек умер когда-то, совсем как я, — сказал призрак, когда кончилась песня. — Его семья не смогла сжечь ни его тело, ни коня, потому что шел дождь, а у них не было огня. Но один из них знал кусочек Ллано, и он спел его. И тогда погребальный костер высох и задымился, а потом вспыхнул ярким пламенем. И тело того цыгана сгорело, и он упокоился с миром, а жены его снова были чисты.
С этими словами призрак исчез.
Женщины поднялись на ноги.
— Ты спасла нас! — воскликнули они.
— Увы, только на эту ночь, — грустно ответила Орб. — Что, он действительно может причинить вам вред?
— О да, у него и при жизни-то была тяжелая рука, а после смерти он явно добрее не стал! Мы должны принести ему еды!
— Или лучше сжечь его тело, — сказала Орб.
— Да! Но как? Ведь полиция…
Орб боялась, что из-за нее их всех арестуют, однако надо было попытаться.
— Похоже, он подсказал нам как. Я попробую вам помочь. Сможете вы сжечь тело, если вас пустят на кладбище?
— Сможем, если полицейские позволят нам это сделать. Но они же не позволят!
— А может, и позволят. Попробуем завтра ночью.
На следующий вечер цыганская повозка въехала в город. Орб и ее спутницы изо всех сил старались не шуметь. Повозка остановилась у ограды кладбища. Члены семьи покойного отправились раскапывать могилу, а Орб уселась у самой ограды со своей маленькой арфой и стала ждать.
Полиция не дремала. Не прошло и получаса, а они уже были тут как тут. Дюжие полицейские двинулись по направлению к разрытой могиле.
И тут Орб начала петь, подыгрывая себе на арфе. Магия ее музыки коснулась полицейских, и они замерли. Вскоре все полицейские стояли около Орб и слушали ее пение, не в силах пошевелиться. Цыгане продолжали работать — они были слишком далеко, и волшебная музыка на них не действовала.
Орб пела песню за песней, не останавливаясь, чтобы полицейские не вышли из транса. Цыгане выкопали тело, сложили погребальный костер. Потом загорелся огонь, языки пламени взметнулись к самому небу, и до Орб донесся отвратительный запах горящей плоти.
Снова появился вчерашний призрак.
— Вот так-то лучше! — воскликнул он. Но тут сгоревшее тело рассыпалось в прах, и дух исчез.
Орб перестала петь и играть. Они с цыганками залезли в повозку и поехали прочь. Полицейские так и стояли без движения, глядя на разрытую могилу и груду углей рядом с ней.
Повозка подъехала к ближайшей реке, и все три вдовы содрали с себя одежду и бросились в воду — так им не терпелось отмыть грязь. Потом они уселись на берегу стирать грязную одежду.
Наконец мокрые и дрожащие женщины завернулись в одеяла, вытащенные из повозки.
— Ты сделала это! — восклицали они. — И если это было не Ллано, то что-то очень похожее!
— Это было не Ллано, — ответила Орб. Однако в душе ее горел теплый огонь.
Венгрия была страной цыганской музыки. Здесь жили известные всему миру композиторы и музыканты, а по стране с успехом гастролировали целые цыганские оркестры. Во все времена знаменитые музыканты Европы черпали из неиссякаемого источника цыганской музыки, популяризируя ее и распространяя, как свою собственную. Шуберт, Брамс — их прекрасная музыка восходит корнями к старым цыганским мелодиям. Венгерский пианист Лист записал цыганскую музыку в своих венгерских рапсодиях.
Местные цыгане называли себя ромалэ. Они жили здесь еще до прихода мадьяр, и мадьяры только выиграли, смешавшись с ними. Когда цыгане сопротивлялись, появлялись законы, обязывавшие их принимать христианство и сочетаться браком только с мадьярами. Из-за этого многие вынуждены были покинуть страну и уехать в Россию и Польшу, Германию и Францию… Многие цыгане притворились, будто приняли христианство, и даже украсили свои повозки крестами, но в сердце своем они продолжали хранить веру отцов.
