Зеленая машина - [26]

Наконец, вой прекратился. В пещере воцарилась тишина, и глаза всех обезьян устремились на входное отверстие пещеры. Внезапно на пороге показалась жуткая фигура с тяжелой каменной палицей в руках. Новоприбывший был закутан в шкуру какого-то животного. А на голове его красовалась в виде шлема змеиная голова. В этом смешном и чудовищном костюме он напоминал индейского вождя в боевом наряде. Сидевший доселе на троне патриарх медленно, с достоинством спустился по каменным ступеням трона и подошел к новоприбывшему. Затем они оба торжественно направились ко мне. Однако мне не пришлось полюбоваться их шествием, так как один из стражей неожиданно нанес мне такой сильный удар лапой по голове, что я упал ничком на пол. Я закрыл глаза, ожидая, что вот-вот удар каменной палицы прекратит мое существование. Наступила жуткая тишина. Обе обезьяны уселись рядом со мной. Я чувствовал себя в положении мыши, попавшей в лапы жестокой мучительницы-кошки.

Я лежал неподвижно, уткнувшись лицом в каменный пол пещеры и готовясь отправиться в последнее путешествие, представлявшееся мне в данный момент желанным избавлением от ужасных мук.

Между тем, оба главаря обезьяньего стада подняли протяжный вой. Воя, оба чудовища размахивали лапами, и по их жестам можно было предположить, что они обращаются с мольбой к идолу — муравью. Вне всякого сомнения, один из волосатых дервишей, колдовавших надо мной, был патриархом племени, а другой — жрецом-колдуном. Мне предстояло сделаться свидетелем одного из тех магических обрядов, которые, как полагают антропологи, практиковали наши предки, люди каменного века. Мне показалось, что я каким-то волшебством перенесся на тридцать-сорок тысяч лет назад и воочию созерцаю древний кровавый ритуал.

Вот какой достойный конец ожидал меня, Артура Сэвэджа Джинкса, эсквайра, доктора, знаменитого путешественника!

Эти размышления заставили меня на несколько мгновений забыть о своем ужасном положении. Как я уже сказал, я припал головой к земле, чтобы не видеть своих мучителей. И вот до моего слуха долетели какие-то отдаленные странные звуки. Казалось, над подземным проходом двигалось огромное тяжелое тело. Я невольно сопоставил эти звуки со звуками, слышанными мною в подземной тюрьме. Однако на этот раз шаги были гораздо громче и быстро приближались. Я вспомнил о процессии слепых подземных гигантов, прошедшей мимо меня неподалеку от пещеры Полифема. Может быть, глухие звуки и на этот раз означали приближение какого-нибудь чудовища. Если это так, интересно знать, какое впечатление произведет на моих врагов появление подземного гиганта. Мне было известно, что циклопы пожирали муравьев. Вопрос заключался в том, были ли «хела-хела» союзниками Полифема или, наоборот, его врагами. Я прижался ухом к камню, но больше ничего не мог услышать. Очевидно, или я сделался жертвой галлюцинации или чудовище сбилось с пути в подземном лабиринте.

Однако скоро мое внимание было отвлечено в другую сторону. С захватывающим любопытством я стал следить за развертывавшимися перипетиями первобытной «черной мессы».

Прекратив вой, обе обезьяны стали кувыркаться, кривляться и прыгать, при этом они бешено размахивали руками и, наконец, закружились с невероятной быстротой, как два гигантских волчка. Все присутствующие присоединились к ним. Вихри волосатых тел кружились по пещере, пол гудел под тяжестью топотавших ног. В воздухе стояла удушливая звериная вонь. Неслись хриплые исступленные крики. Пляска все ускорялась в темпе. Передо мной развертывалась дикая первобытная оргия. Мне казалось, что я попал в ад и смотрю на пляску дьяволов.

Внезапно танец затих, и в толпе снова водворился порядок. Испуская короткие пронзительные крики, троглодиты начали размещаться вдоль стен пещеры, образовав круг, посреди которого стоял первобытный колдун в змеевидном шлеме и седовласый патриарх.

Приближался следующий акт священной драмы, и я сильно опасался, что на этот раз главную роль придется сыграть мне.

Патриарх, тяжело дыша, весь покрытый потом, приблизился ко мне, бесцеремонно схватил меня за шиворот, словно какого-нибудь котенка, поволок к изображению огромного муравья и швырнул к его ногам. Вслед за тем животное начало бегать вокруг меня, воинственно размахивая тяжелой палицей. Его движения становились все быстрее, палица мелькала в воздухе, постепенно приближаясь к моей голове. Казалось, животное находило дьявольское удовольствие в этой игре. Теперь уже всего несколько дюймов отделяли палицу от моей головы. Я чувствовал на своем лице дуновение ветра, вызванного смертоносным орудием, и каждый миг ожидал конца. Если бы не железные тиски второй обезьяны, сжимавшие меня, я давно кинулся бы навстречу смерти так невыносимо мучительны были эти мгновенья страдания.

Видя, что спасения нет, я решил дорого продать свою жизнь. Незаметно сунув руку в карман, я нащупал оба револьвера и поспешно взвел курок. Я был готов пустить пулю в размахивавшее палицей животное, когда мое внимание снова привлекли крадущиеся шаги. На этот раз звуки раздавались на одном уровне со мной и, казалось, доносились из примыкавших к пещере проходов. «Хела-хела» были слишком поглощены своим дьявольским ритуалом, чтобы что-нибудь слышать. Однако у меня созрела уверенность, что к пещере приближается какой-то чудовищный враг троглодитов, обитатель подземного мира. Волосатый жрец перестал размахивать палицей и с диким ревом вытащил из своей одежды грубо обтесанный каменный нож. Стадо неистово завыло, все глаза были устремлены на меня. Размахнувшись, жрец полоснул меня ножом по лбу, и я почувствовал, что начинаю терять сознание от ужасной боли. Обе обезьяны жадно кинулись на меня, погружая лапы в надрез на моем лбу и слизывая капавшую на пол кровь. Затем патриарх торжественно поднялся на ноги и вымазал моей кровью изображение гигантского муравья. Несомненно, этот акт имел какое-то магическое значение, так как был встречен дружным ревом всех человекообезьян.