Зельда, или Сон одной ведьмы - [6]

Когда они обосновались в большом приграничном городе, каждая из семи ведьм получила свой небольшой закуток-комнату с минилабораторией. Богатый город, умный Голова — хочет, чтобы у них было чем защищаться и защищать, чем лечить, вселять уверенность и укреплять разумы воинов. Весна подходила к концу. Работа кипела. Наконец-то нашлось применение всем тем редким и не очень травам, кореньям, листьям… собранным и аккуратно сохраненным или приобретенным по дороге. Да и производство «Столбового хрена» и женского порошка, приносило неплохой доход. Однако времени на сон оставалось очень мало.

Зельда сама не поняла, как начала скучать по нему, его прикосновениям, его жару… И она решилась провести эксперимент: запереть дверь и лечь спать раньше. Гуляла шальная мысль полностью раздеться, но скромность возопила голосом матушки-настоятельницы из женского монастыря.

Едва закрыв глаза, девушка поняла, что он рядом. А какое напряжение было в воздухе. Кожу покалывало от силы желания. И уже было не понятно его или ее. Он осторожно коснулся руки. Дежавю. Она рассмеялась от переполнявших чувств и притянула мужчину к себе за шею. Напрягся, замер… С гортанным полурыком-полухрипом вжал ее податливое тело в свое и яростно поцеловал. Губа лопнула от грубого напора, он резко отстранился, пытаясь успокоиться. Такой нетерпеливый, но такой осторожный — прелестно, мурлыкнула про себя Зельда. Говорить во сне она по-прежнему не могла, он тоже.

Она успокаивающе погладила его по мускулистому предплечью. А дальше… он прерывисто выдохнул и начал слизывать выступившие капельки. Кто бы мог подумать, что это настолько эротично? Сначала горячий влажный язык провел под подбородком — все тело девушки покрылось мурашками. Потом быстро, резко лизнул у самой границы с нижней губой — короткий стон. И вот самый кончик уже танцует по ранке, затем проводит вдоль всей нижней губы. Невероятно приятно, горячо, возбуждающе… Она с удивлением понимает, что ранки больше нет. Но он уже завладел ее губами и протиснулся в рот. Руки сквозь тонкую ткань хлопковой рубашки сжали груди, спустились ниже… Он впервые, крепко стиснув бедра, дал ей почувствовать свое возбуждение. Зельда застонала ему в губы и выгнулась, стараясь прижаться сильнее. В конец осмелев, она провела руками по его стальной груди — тихий хрип у ее губ, спустилась к мышцам пресса, непроизвольно дернувшимся от ее касаний, и… наткнулась на ремень штанов!

Проснулась она вся дрожа от возбуждения с одной маниакальной мыслью в голове: какого черта, раньше она не чувствовала это толстую тяжелую железку между ними. Выругалась в слух и рассмеялась, понимая, как по-другому можно интерпретировать то, что она про себя сказала. Но этот проклятый ремень с замысловатой пряжкой!.. Как же его расстегнуть в случае чего? О нет, девушка поняла, что опять дико покраснела. Ну сколько можно-то?!

***

Середина мая. Еще не жарко, но знойное дыхание лета уже приносят порывы южного ветра. Рука художника тянется запечатлеть яркую свежую зелень… а ведьмы отрабатывают маневры вместе с отрядами воинов. Глупо, так глупо было вспоминать о Викторе именно сейчас, когда увидела знакомую форму, опять окунулась в почти забытую и почти беззаботную студенческую жизнь. Но это были выпускники, пятый курс, в большинстве своем самоуверенные болваны. Зельда была готова спорить на свою книгу заклинаний — было бы с кем — что они заключили пари, кто какую девушку заполучит. И заполучит ли. Так странно было наблюдать, как почти на передовой, когда заканчивались занятия или первые пробные вылазки на границу, по вечерам в тавернах не смолкали смех и танцы. И всякая девушка пользовалась вниманием. Даже ее, после того как она вспорола у них на глазах двух упырей, всю в зловонной жиже и пятнах чужой крови, хотели пригласить на свидание, стоило им вернуться в укрепление. Ну не больные ли? Хотя иногда она их понимала — стремятся жить, как могут, как умеют. Но ничем не могла помочь. Да и, она сама себе в этом с трудом признавалась, у нее уже был мужчина. И еще какой!

С теплом нечисть все активнее лезла из нор, пещер, схоронов, болот. Все чаще приходилось ночевать в лесу. Невероятным образом она точно знала, что он не придет, пока она не одна в закрытом помещении. Наверное, так было, потому что этот невероятный мужчина все же был сном. Ее сном.

Когда впервые тяжело ранили, стало по-настоящему страшно. Зельда отделалась распоротым в клочья боком и сломанной рукой, но два воина оставили около пропащего болота свои жизни. От кровопотери и боли, ведьма на секунду отключилась, вместо того, чтобы их лечить. И опоздала. Впервые на ее глазах погибли люди. Магов на всех, естественно не хватало, и она поклялась самой себе, что научится заклинаниям обнаружения нечисти. Трудно, почти невозможно, для ведьмы, но может получиться, если перестроить матрицу. Или амулетом или еще как-то. Она больше не хотела видеть чужие смерти. Вообще за неделю в лазарете было время многое обдумать. Помимо первых заклинаний, надо было осваивать щиты более высокого уровня. От гидры три ее защитных слоя практически не спасли. А еще впервые появилась такая глупая, но от этого не менее навязчивая мысль, что она, в отличие ото всех, так и не успеет узнать, каково это быть с мужчиной. До конца, до жгучего и опустошающего удовлетворения. До взрывов звезд перед глазами и чувства, что вся Вселенная замерла на миг, как шептались некоторые особо романтичные из ведьм после кружечки медовухи.