Здравый смысл, или Идеи естественные противопоставленные идеям сверхъестественным - [12]

Чтобы овладеть истинными основами морали, людям не нужны ни богословие, ни господне откровение, ни бог; для этого достаточен лишь здравый смысл. Достаточно людям посмотреть на самих себя, подумать над своей собственной природой, взвесить свои ощутимые интересы, разобраться в конечной цели существования общества в целом и каждой составляющей это последнее частицы в отдельности – и они сумеют без труда убедиться, что добродетель выгодна для них, а порок невыгоден. Станем говорить людям, чтобы они стали справедливыми, добрыми умеренными, уживчивыми не потому, что так хотят боги, а потому, что необходимо снискать расположение других людей; станем говорить им, что пороки и преступления должны быть отвергнуты не потому, что за них будет воздаяние в другой жизни, а потому, что они понесут наказание за них в той жизни, которою они реально живут. «Есть, – говорит Монтескье, – способ помешать совершению преступлений, – это наказание; есть способ изменять нравы, – это хороший пример».

Истина проста; заблуждение запутанно, путь его крив и изогнут. Голос природы ясен; голос искусственности двусмыслен, непонятен, таинственен. Путь правды прям; путь лжи – уклончив и мрачен. Эта истина, в коей всегда нуждалось человечество, понятна каждому справедливому человеку. Велений разума слушаются все честные и искренние сердца. Люди обездолены потому, что они невежественны; невежественны они потому, что им мешает окружающее познать истину; они злы потому, что разум их еще не развит в достаточной степени.

§ 1. Аполог

Существует обширная империя, управляемая монархом, странное поведение которого способно смущать умы его подданных. Он хочет, чтобы его знали, любили, уважали, слушались, а сам он между тем никогда не показывается, способствуя тому, чтобы представления, которые можно составить о нем, были неопределенными и неясными. Народы, живущие в его владении, имеют о характере и законах своего невидимого императора лишь те понятия, которые сообщают им министры империи; но и министры признают, что они сами не имеют понятия о своем повелителе, что его пути неисповедимы, что его цели и свойства абсолютно непостижимы; кроме того министры совершенно не согласны между собой в толковании законов, якобы исходящих от повелителя, представителями власти коего они себя называют. В каждой провинции империи они по-разному толкуют эти законы; они опровергают друг друга и называют друг друга обманщиками и подделывателями. Распоряжения и законоположения, которые они издают, темны и непонятны, – это загадки, непосильные для разгадывания их подданными, для просвещения коих эти загадки предназначены. Законы скрытого монарха требуют истолкования; но те, кто их объясняет, вечно спорят между собой о правильности понимания этих законов. Мало этого, они и сами с собой не согласны; все, рассказываемое ими о Скрытом властелине, является клубком противоречий; они не говорят о нем ни одного слова, которое тотчас же не было бы опровергнуто. Говорят о нем, что он чрезвычайно добр, но в то же время нет никого, кто не жаловался бы на его законы. Его объявляют бесконечно мудрым, а в его управлении все противоречит разуму и здравому смыслу. Хвалят его справедливость, в то время как лучших своих подданных он ценит меньше всего. Утверждают, что он все видит, но его присутствие никому ни в чем не помогает. Говорят, что он любит порядок, но в его государстве все в запустении и беспорядке. Он все делает сам, но действительность редко оправдывает то, что он хочет сделать. Он все предвидит, но ничего не может предупредить. Он нетерпеливо сносит оскорбления, но всякому позволяет оскорблять себя. Восторгаются его знаниями, совершенством его творений, однако его творения полны несовершенств, крайне непрочны. Он беспрестанно занят делами, переделками, затем он починяет то, что сделал, всегда при этом оставаясь недовольным сделанным. Во всех своих предприятиях он ставит целью собственную славу, но не может добиться этого прославления. Он трудится исключительно на благо своих подданных, а его подданные, большей частью нуждаются в наиболее необходимом. Те, кого он очевидно предпочитает, обычно менее всего довольны своей участью; их почти всегда видят восстающими против господина, величием коего они восхищаются, мудрость восхваляют, доброту прославляют, пред справедливостью трепещут, предписания воспринимают, но им никогда не следуют.

Эта империя – мир; монарх – это бог; министры – это священники; подданные – это люди.

§ 2

Есть наука, предметом изучения которой являются непостижимые вещи. В противоположность всем остальным наукам она занимается лишь тем, что не поддается здравому смыслу. Гоббс называл ее царством тьмы. Это – страна, где все следует законам, прямо противоположным тем, которым люди подчиняются в обитаемом ими мире; в этом легендарном царстве свет – это тьма; очевидность – нечто сомнительное либо ложное; невозможное – возможно; разум – неверный руководитель, а здравый смысл – бессмысленный бред. Эта наука называется богословием, и это богословие не что иное, как беспрестанное попирание человеческого разума.