Здравствуй, я твой ангел - [67]

Все же это был не Сент–Левен. От незнакомца исходила такая мощь, что тело покрывалось мурашками. Тяжело сглотнув, я вжался в спинку стула, мечтая оказаться где–нибудь подальше.

– Вставай. Ты идешь со мной, – равнодушно бросил он мне. Даже его голос был насквозь пропитан Силой.

Не смея ослушаться (жить–то еще хочется), я медленно поднялся и вышел из–за стола. Незнакомец, кинув на меня ничего не выражающий взгляд, положил свою когтистую лапу на мое плечо и сжал. Я еле удержался от того, чтобы поморщиться – хватка у него была железная.

В следующую секунду мы оказались в каких–то подземельях. Что–то подсказывало мне, что они принадлежат ВАМ.

– За мной, – тихо приказал мой спутник и свернул в боковой коридор.

Вскоре мы вышли в небольшую залу, посередине которой стоял ледяной… ну, больше всего это напоминало гроб. Сент–Левен… точнее тот, кто находился в его теле, подошел к гробу и сделал непонятное движение рукой, отчего его крышку снесло куда–то в сторону. Я осторожно приблизился. Неужели?..

Да, так и есть – в гробу лежала Диали. Густые ресницы отбрасывали тень на белую, как мел, кожу. Волосы змеями обвивали худенькие плечики.

Вампир неожиданно нежно коснулся ее лба, но тот час недовольно нахмурился.

– Сколько меня не было? – глухо спросил он, подняв на меня голову.

Так это все–таки Александрий? Неужто Сила так изменила его?

– Четверо суток, – ответил я.

– Так долго… – пробормотал Сент–Левен. – Но ничего, малышка. Я и так справлюсь.

Подложив руку Диали под шею, он осторожно приподнял ее, прижимая к себе.

– Сейчас, моя хорошая, – прошептал Александрий, кладя вторую руку девушке на висок. Сначала ничего не происходило, но затем из когтистой ладони начало изливаться нежно–зеленое свечение, мягко обволакивая тело Диали. Я почувствовал, как от волнения у меня перехватило дыхание. Боги, лишь бы у него получилось! Хотя разве может что–то не получиться у самого Демиурга?

Знание о новой сути вампира пришло само собой. Кто может быть выше Богов? Только Творец…

Вдруг тело Адиалии изогнулось дугой, глаза судорожно распахнулись, а легкие сделали первый вдох. Сент–Левен бережно придержал ее, переместив свою руку с ее виска на талию.

Взгляд очнувшейся Диали наконец–то сфокусировался на вампире.

– Алекс… – хрипло выдохнула она. – Ты пришел…

– Да, моя родная, – ласково улыбнулся ей Александрий, убирая спутанную прядку волос с ее лица. – Теперь все будет хорошо.

Меня эти двое просто не видели. Смотреть на них было почти физически больно. Таким обожанием светились их глаза, не видящие никого, кроме друг на друга…

В этот момент я понял, что проиграл битву, даже не начав ее. Но это не значит, что я сдался.

Я просто буду выжидать, когда мой соперник совершит свою роковую ошибку… Или закончит жизненный путь. В конце концов, у меня для этого впереди целая вечность. 

* * *  

Вампир вылечил Диали от яда. Теперь я мог быть спокоен – ей ничего не угрожало. Вот только сама Диали…

Впервые дни она никого не узнавала. Кроме своего кровососа, разумеется. Даже эльф с шавкой… пардон, оборотнем, остались неузнанными. На всех, кто подходил к ней ближе, чем на пару метров, девушка смотрела исподлобья и крепче прижималась к Сент–Левену, который, к слову, не отходил от нее ни на шаг. И тоже волком смотрел на любого, кто пытался приблизиться к его драгоценной «малышке».

Кстати, не все изменения во внешности вампира, так напугавшие меня в первый раз, сохранились. Чернильная чернота его глаз и крылья исчезли уже на вторые сутки, перестав доводить окружающих (то бишь меня и друзей девушки) до заикания. А вот когти остались. Смотрелось, надо признать, впечатляюще…

Спустя пару дней и он, и Диали наконец–то оттаяли. То есть кровосос перестал вести себя так… зловеще.

У Адиалии тоже все нормализовалось. Первая нездоровая зависимость от Александрия прошла, память восстановилась. Но мне так и не удалось перекинуться с ней и пятью словами – Сент–Левен зорко сторожил свою ненаглядную, подпуская к ней только ворону, да изредка этих двоих парнишек, Даниэля и Рониана, если не ошибаюсь.

Но я подожду…

Тем более, что я, похоже, знаю, как остаться рядом с Диали… И даже кровососу в этом случае придется меня терпеть.

* * * 

Адиалия. 

Пять дней спустя. 

Я взяла у проходящего мимо официанта с подносом бокал легкого вина и вернулась к обсуждению новых веяний моды в столице. Моей собеседницей была молодая баронесса, похоронившая вот уже четвертого мужа, и за это получившая не очень приглядную репутацию черной вдовы. Как хозяйка бала, я должна была обойти всех гостей и уделить им определенное время, чтобы они «не чувствовали себя покинутыми», как наставляла Иля, скучающая сейчас в моих комнатах – ей Алекс запретил даже появляться в бальной зале. Мне он объяснил это, как нежелание еще больше подмочить себе репутацию. Я его, надо сказать, прекрасно понимаю – ведь, где моя ворона, там стопроцентно случается какая–то гадость. С окружающими, разумеется.

Бал устраивался в связи с нашей с Алексом помолвки. Да, да. Скоро мне предстоит уже настоящее замужество. Мой вампир настоял на этом – говорит, иначе я его как мужа все равно не воспринимаю, да и не мешало бы все официально оформить. О том, что мы уже женаты, никто не знает, я даже друзьям не сказала. Пусть привыкают постепенно, а то у них и так шок случился, когда о будущей помолвке узнали. Как, впрочем, и у всех остальных.