Здравствуй, труп - [4]

— Администрация города делает все возможное для блага нашего населения. При мощной поддержке депутата Сергея Парамонова она сделает и невозможное. Даем вам слово.

После эфира чиновник охотно откровенничал с журналистами, делясь азами человеческой психологии:

— Я следую старинному правилу русских ямщиков: «Чтобы лошадь бежала шустрее, кормить досыта ее не нужно и даже вредно. Достаточно подвесить клочок сена перед голодной мордой скотины». Дешево и сердито. Учитесь, пока я жив, — выдавая сей оголтелый цинизм за мудрость поколений, он снисходительно глянул на репортеров, ожидая одобрения.

— Цинично, но верно, — с притворным пониманием закивали видавшие виды журналисты.

Подхалимаж и лицемерие — неотъемлемая часть общения с сильными мира сего, увы. Стоило, однако, раздувшемуся от сознания собственной значимости Свешникову выйти из студии, как возмущенный Козинцев яростно плюнул ему вслед и выругался: «Да чтоб ты сдох, ворюга!»

Обсудив программу и выпустив пар, репортеры постепенно расходились. На ходу поигрывая ключами от машины, весьма довольная собой, Сабина направилась к стоявшей поодаль изумрудно-зеленой «восьмерке». Тонкие каблуки высоченных красных сапог тяжело проваливались в давно не чищенный снег, путаясь в полах длинной лисьей шубы и громко негодуя, она осыпала нерадивых дворников всеми известными ей проклятиями. Усевшись в машину, она посмотрелась в зеркало заднего вида, привычно поправила густую квадратную челку и призадумалась. Грядущий вечер многое обещал. Ее сегодняшний эфир с мэром удался, она оказалась на высоте, задавала провокационные вопросы, удачно шутила и произвела на Свешникова неизгладимое впечатление. Прощаясь, он шепнул ей:

— Сабина, вы меня просто потрясли. Сегодня по случаю моего дня рождения в «Лауре» банкет, я жду вас в двадцать ноль-ноль. Отказы не принимаются. Охране скажете, что приглашены лично мной. Жду! — с этими словами он вручил ей визитку, лукаво подмигнул и больно ущипнул пониже спины.

«Старый сатир», — скривилась Сабина, вспомнив оскорбительную выходку Свешникова. Она была не глупа — отлично понимала, что Свешников оценил ее ум и дерзость и, будучи прожженным интриганом, решил с ней «сдружиться», тем самым обезоружить. «Держи врагов ближе, чем друзей, — вспомнила она заезженный афоризм Сунь-Цзы. — Прикормить решил, прохиндей. Хотя… связь с мэром — не то, что с Пашкой-неудачником. Из такой “дружбы” можно извлечь много полезного. Еду. Решено. Окончательно и бесповоротно», — решилась она, взглянула на часы, завела машину и, не торопясь, вырулила на плохо освещенную обледенелую трассу.

Честь, совесть, моральные принципы и прочий пафос (по мнению Сабины, это было именно так) она считала непозволительной роскошью. Девушка из народа, Сабина сама пробивала дорогу, не гнушаясь при этом никакими средствами. Нахлебавшись «счастья» с отцом-алкоголиком и забитой матерью, похожей на испуганную мышь, до сих пор торговавшей консервами и водкой в местном сельпо, она твердо знала, чего хочет от жизни. Денег и связей. Связей и денег. И неуклонно двигалась к поставленной цели.

Ресторан, в который она направлялась, располагался в двадцати километрах от города, на территории природного заповедника Белоус. Он назывался «Луара», но мэр о существовании главной реки Франции, очевидно, не подозревал и окрестил его «Лаурой», то есть о Петрарке он краем уха слышал, а значит, был не безнадежен. Трасса была пустынной, крещенские морозы делали свое дело. Сабина уверенно выжимала сотню в час, минут через двадцать она планировала быть на месте.

Девушка работала в городской телекомпании пять лет и успела сделать карьеру. Ныне она считалась местной звездой, вела городские новости и популярную программу «Прямой эфир», одевалась броско, водила машину. В городишке с населением в сто тридцать пять тысяч таких девушек было немного. Ее узнавали на улицах, ребятня тыкала пальцами, женщины завистливо щурились, мужчины восхищенно цокали языком и провожали долгими взглядами.

Но Сабине хотелось большего, она только-только вошла во вкус. Душа требовала полета. Самого мэра к рукам прибрать — не хило! Игра стоила свеч. Совесть ее, однако, покусывала. Как ни крути, а Павел ее целых три года содержал, до тех пор, пока она не начала зарабатывать сама.

— Ну и что! — ответила она некстати проснувшейся совести. — Хватит миндальничать! Пора становиться стервой. Учитывая, что Пашенька уже давно так меня называет. Мне нужно устраивать жизнь, а у него — гарем во главе с толстомясой Маринкой. Сегодня даже мобильник отключил, болван!

«Стать фавориткой мэра очень заманчиво, но ведь за все рано или поздно приходится платить. Фаворитки приедаются, и тогда…» — Сабина даже передернулась, припомнив поучительные истории королевских любовниц. Особенно трагичной была судьба фаворитки польского короля Августа Второго — образованной красавицы Анны Козельской, после восьми лет роскошной жизни следующие сорок девять бедняжка прозябала в тюрьме. У медали всегда имеется обратная сторона. Увы. «Однако, — продолжала размышлять Сабина, — используя нужную стратегию, умная женщина имеет хороший шанс заполучить бразды правления, мужчине же отвести скромную роль принца-консорта. Будет следовать на шаг позади и помалкивать. Так что, если с умом…»