Здравствуй, Таити! - [2]

Здесь, под созвездием Южного Креста, в мае, то есть в начале таитянской зимы, солнце заходит около половины шестого. Полчаса перед закатом — необыкновенное, особое время: стены домов вспыхивают под лучами заходящего светила, пламенеют паруса яхт, весь город утопает, плавится в потоках этого розового и пунцового света. В час пурпурного заката людей охватывает беспокойство. У них оказывается масса мелких дел в городе, которые необходимо завершить до захода солнца. Они не в состоянии усидеть дома, неодолимая сила влечет их на простор, и бесчисленные толпы захлестывают город. В эту пору на улицах можно увидеть людей всех оттенков кожи — от почти белого, желтоватого, до золотисто-коричневого. Проходя мимо меня, таитяне, в том числе и женщины, смотрят мне в глаза с выражением доброжелательного интереса, готовым в любой миг превратиться в улыбку.

Основательно находившись по городу, мы усаживаемся за столиком кафе, прямо на бульваре, чтобы немного прийти в себя.

— Кока-кола?

Пожалуй, действительно, самое время чем-нибудь утолить жажду.

Я рассматриваю интерьер небольшого кафе — комбинацию бамбука и листьев пандануса, любуюсь стройными силуэтами яхт в портовой бухте. Меня целиком захватывают два ощущения: живительного действия ледяного напитка и дурманящих ароматов Таити.

Кстати, об ароматах! Они поражают каждого сразу же по приезде на остров. Прежде всего характерный, тошнотворно-сладкий запах копры, который волнами накатывается от берегов островка Фаре-Уте, где многие тонны этого сырья заполняют вместительные склады. Запах копры неотступно преследует вас повсюду, даже здесь, на значительном удалении от складов, на бульваре Помаре. Я тогда еще не знал, что этот прогорклый запах будет сопровождать меня на протяжении всего путешествия по Полинезии.

Прибывающих в отель туристов обычно одаривают гирляндами жасмина. У него специфический, незабываемый, одуряющий запах, вызывающий у некоторых людей приступы мигрени. И боже упаси оставить гирлянду в номере или в каюте!

Аромат ванили в последнее время почти эфемерен, но до того сладок, что приводит в бешенство. В наше время он ощущается довольно редко, как правило, поблизости от складов или на задах китайских лавок. Все три аромата несколько приглушены запахом выхлопных газов.

Дом, которые только что пылали багрянцем, внезапно гаснут, и, прежде чем соображаешь, что случилось, опускается ночь. Загораются первые огни. Фронтоны портовых кабаков и витрины магазинов вспыхивают неоновой рекламой. И с той же быстротой, с какой падает тьма, пустеют улицы, исчезают люди, словно панически убегают от нее. Лишь на деревянном настиле под аркадами огромных складов Дональда все еще продолжается движение. Этот настил превращается на ночь в пристанище для приезжих с соседних островов, которые привозят на продажу свои поделки. Сейчас они укладываются спать на циновках с куском белой ткани на голове.

Удивительно, что на вечерних улицах не видно французов, а ведь их в Папеэте довольно много. Здесь, в сердце Океании, на каждом шагу так и веет Францией, а колонии давно осевших в этих краях выходцев из метрополии представляют собой точные копии мелких городишек французской провинции. Чем же объясняется безлюдье на вечерних улицах Папеэте?

Мы только что прошли мимо новенькой, с иголочки, утопающей в зелени резиденции губернатора. Таити, все еще жемчужина во французской короне, с 1958 года имеет статус «заморской территории» Франции. Официальный представитель метрополии родом из самого Парижа.

И все-таки, чем занимаются французы по вечерам, после работы? Днем они, так же как европейцы во всем мире, работают, значит, вечером отдыхают — веселятся, ходят друг к другу в гости, встречаются, чтобы поболтать, устраивают приемы. Одним словом, чувствуют себя как дома.

К услугам отдыхающих в Папеэте радио на французском и таитянском языках, телевидение, пять кинотеатров, в том числе два drive in[1], которые особенно усердно посещают местные жители.

Тишину таитянской ночи нарушают звуки музыки, доносящейся из портовых кабачков. В одном из ночных заведений — «Куинне», «Зизу бар» или «Бар Леа» — устраиваются увеселительные вечера для туристов и местных жителей. Девушки с мягкой благоухающей кожей опоясывают бедра шелестящими юбочками из травянистых волокон, называемых морэ, и демонстрируют танец живота. В барах часто нет дверей, и лишь занавески из бус, нанизанных на шнуры, отделяют помещение от улицы, куда вырываются звуки музыки, запах пива и виски, клубы дыма. Где ты, тихое очарование Таити?

Продолжим поиски знакомого незнакомца, рекомендованного мне в письме из Австралии.

Теперь-то я не ошибся! Конечно, это здесь! Мне ясно видна вывеска бара «Мануиа Таити!» Увы, никто в баре не знает директора Владислава Мухи. Ни в этом, ни в соседнем. Как оказалось впоследствии, я, к несчастью, перепутал пивоваренный завод (Бровар) «Мануиа»[2] с баром «Мануиа». И вот мы тащимся по улицам, заглядываем в магазины, экзотические ресторанчики, портовые кабачки, пытаясь что-нибудь разузнать.

— Иди в «Коль Блю» или в бар «Куинне Таитиан Хат», там наверняка его найдешь… — весело предлагает мне завсегдатай матросского притона.