Здравствуй, племя младое, незнакомое! - [48]

Но мать, кажется, уже не слушала и разрыдалась в полный голос. Отец отвернулся и трясущимися пальцами пытался достать очередную сигарету из пачки. Витька, раздосадованный, махнул рукой и выскочил из дома.

На следующий день позвонила Танькина мама.

– Здравствуй, Витенька. Как мы рады, что ты вернулся живым. Слышали, какая тебя постигла неудача. Печально. Очень печально. Танечка тоже огорчится и будет переживать. – Вкрадчивый голос женщины на противоположном конце телефонного провода был почему-то Витьке неприятен. Что-то в нем слышалось ложное, неискреннее и противоречивое. Он не ошибся. – Витенька, пойми меня только правильно. Мне кажется, что вам не стоит сейчас встречаться с Танечкой. У нее сессия, затем – экзамены. Зачем ее травмировать и огорчать? Это скажется на ее учебе. Ты не хочешь, чтобы она оставила институт? Правда, не хочешь? Скажи, что же ты молчишь? Нет, ты не подумай, что запрещаю вам встречаться. Вовсе нет. Но сейчас в ответственный для нее период желательно ее не тревожить. Я надеюсь, что ты меня правильно понял. До свидания, Витенька.

«Что ж тут не понять», – в сердцах подумал Витек и положил телефонную трубку на место. И вдруг вспомнил, что в этом разговоре не произнес ни единого слова. Говорила только женщина, он слушал.

Нет, она не говорила, она обрабатывала его, выкладывая перед носом высокую кирпичную стену с табличкой: «Посторонним вход воспрещен».

Интересно, что сказала бы ему Танька, Танечка. Танюша.

А ведь он ей так и не написал ни единого слова из госпиталя. И пока она, кажется, ничего не знала.

Витька с нетерпением ждал субботы, когда на выходные приезжали домой студенты и встречались все на дискотеке, где узнавали самые свежие и самые главные новости.

Витек был уверен, что Танька обязательно придет на танцы, не смотря на мамины запреты и подготовку к экзаменам. Он ждал этой встречи с тревогой и надеждой, но на душе оставалось какое-то зыбкое, неуравновешенное чувство, щемящее и тревожное, похожее на предостережение.

Чтобы не томиться ожиданием, Витек коротал дни с однокашниками и сверстниками. Он приходил к ним в гости, на работу, навестил школу.

Бывшая классная руководительница, Светлана Александровна, пригласила на последний звонок:

– Приходи, Виктор, обязательно и перед ребятами выступи. Это для них очень важно.

Потом она взяла гостя под локоть и, как бы отводя в сторону для разговора, сказала:

– Никого, Витя, не слушай. Ты правильно делаешь, что всегда на виду, не прячешься, не аскетничаешь, всегда с ребятами. Замечательно, что пришел в школу. Могу честно тебе признаться, что не всем учителям это по душе. Но ты не о них думай, а про мальчишек, которые могут завтра оказаться там. Поэтому ты придешь и выступишь. Это мой приказ. – Она улыбнулась.

И вдруг снова стала серьезной:

– Нам надо вытравливать из наших душ чувство ущербности. Как оно унижает человеческое достоинство! Я представляю, как тяжело тебе противостоять этой аморальной махине. Но им нужен страдалец, мученик не для того, чтобы сострадать и сочувствовать, а чтобы показывать свое превосходство над тобой. Подчеркнуть всякий раз твою ненормальность, бесполезность и незначительность. Они ведь тешат себя надеждой, что рано или поздно ты сопьешься, станешь наркоманом и сгинешь. А ведь это конечная их цель. Человек самого себя уничтожает, а они как будто в стороне и ни при чем. К сожалению, наше общество такое. Все кричат и ратуют о помощи, поддержке и льготах, а на самом деле человек, попавший в беду, остается одиноким, его отторгают, отвергают и не воспринимают как равного, достойного и уважаемого. Он не нужен им – безрукий, безногий, прикованный к постели. Это балласт. От него избавляются, чтобы самим всплыть, взлететь и воспарить. Но никто из них почему-то не задумывается, что нечто подобное может случиться с каждым.

Светлана Александровна умолкла. Она еще держала за локоть своего ученика и, чуть погодя, добавила:

– Извини, Витя, но я обязана была обо всем этом сказать, чтобы ты никогда, ни при каких невзгодах не посмел смалодушничать, отступить и сдаться, потому что ты – человек, исполненный величия и красоты.

Слова Светланы Александровны встряхнули Витьку, заставили поверить в собственные силы, убедили, что он может и обязан вернуться к своим мечтам о Таньке, институте и обо всем остальном.

В этом приподнятом расположении духа он дождался субботы и вечером с ребятами отправился на дискотеку.

Как всегда, там было шумно, многолюдно и весело. Бессменный диск-жокей Леха радовал и заводил толпу музыкальными новинками. Полумрак и цветомузыка – неотъемлемые атрибуты дискотеки – создавали настрой, уют и комфорт. Молодежь суетилась, сновала и танцевала, девчонки и парни громко подпевали, хлопали в ладоши, кричали что-то веселое и озорное, выбрасывая вверх руки с выставленными вперед двумя пальцами.

Весь этот шум и гвалт был Витюне знаком, он просто его давно не слышал и не видел. И теперь, когда очутился в этом круговороте, все переживания и волнения рассеялись и улетучились, его душу заполнила музыка, смех и радость.

Одноклассники и знакомые, девчонки и пацаны, приехавшие на выходные, бросались к Витьке, обнимали его восторженно и поздравляли искренне с возвращением, предлагали выпить за встречу, увлекали в круг.