В разговор вмешался сын Арама — Ашот. Он в сельской средней школе учится, в четвертом классе. Мал еще, а звериные повадки не хуже отца знает. В школе лучшим юным натуралистом слывет.
— Эта лиса, — сказал Ашот, — теперь тут совсем близко от деревни живет. В барсучьей норе.
— Как в барсучьей? А где же барсук?
— Да она его выгнала, а сама живет.
— Ну как же это так? Как может лиса выгнать из норы барсука — он куда сильнее лисы.
— Сильнее-то сильнее, а все-таки уступил, ушел.
— Это очень просто, — пришел на помощь сыну Арам. — Лиса не силой берет, а хитростью. Лиса — неряха, пачкунья. Забралась, должно быть, в нору барсука, когда того дома не было, и развела там грязь. А барсук — чистоплотное животное, грязи не терпит… Не выдержал, ушел… Да откуда ты знаешь, Ашот, что лиса в норе у барсука?
— Эту нору я давно знаю. А вчера возле нее я нашел перья курицы — той, что третьего дня на ферме пропала. Барсук-то ведь кур не таскает?
— Нет, не таскает… А лисьи следы у норы были?
— То-то, что были! — вспыхнул Ашот. — Разве я не понимаю? У самого входа были. А барсук через заднюю дверь ушел и больше не возвращался.
— Хм… — задумчиво сказал Арам.
2
На другой день рано утром мы ушли на охоту. Вернулись к полудню.
Жену Арама — Сиран — застали дома. Она была чем-то очень расстроена.
— Что случилось, Сиран?
Сиран в досаде только рукой махнула: лиса породистого петушка с фермы уволокла.
— Наша лиса? — спросил у Ашота отец. — Ты ее проследил?
— Наша. И следов-то скрыть не пробует — к ее норе ведут.
— А ходы ты все осмотрел?
— Все! Все ходы-выходы камнями закидал — ей выйти некуда.
— Ну, пойдем.
3
Взяли мы лопаты, кирки, и Ашот повел нас к барсучьей норе. Пришли, проверили работу мальчика. И вправду: все ходы-выходы крепко камнями заделаны — не уйти хвостухе.
Разожгли костер у входа в нору и давай в нее дым пускать.
Дымили-дымили, наконец охотник Арам говорит:
— Ну, хватит! Поди, уже задохлась.
Взяли мы лопаты и начали рыть. Земля была рыхлая, поддавалась легко.
На глубине четырех метров напали на подземный ход. Барсук усыпал его чистеньким песочком. Стали рыть дальше. Докопались и до самой норы. Тут грязь была невозможная — кости накиданы, перья…
— Говорил я вам! — ухмыльнулся Арам. — Видите, что лиса наделала? Разве барсук может жить в такой грязи? Противно ему стало, ушел…
Но — нора была, а лисы в ней не было… Осмотрели жилье, построенное барсуком, внимательно. Из норы вело несколько подземных ходов, все в разные стороны.
— Зачем их столько? — спросил Ашот.
— А вот зачем, — ответил отец. — Два затем, чтобы по ним прийти и уйти можно было. Остальные — для чистого воздуха, для вентиляции. Ну, как же было лисе не воспользоваться такой удобной квартирой!.. Погоди-ка, сколько ты ходов заложил?
— Пять, не считая входа.
— Эх! — огорченно вздохнул Арам. — Старая чертовка и на этот раз из наших рук ушла. По шестому ходу ушла.
Мы вылезли из ямы и надели куртки, сброшенные во время работы.
— Где же она вылезла, какого ты выхода не доглядел, а, Ашот?
Ашот был очень смущен.
Мы исследовали все расщелины вокруг норы и нашли все выходы, заделанные Ашотом, — они лежали на расстоянии восьми, десяти и даже пятнадцати метров один от другого. Нашли и еще один, не замеченный Ашотом, выход, замаскированный кустом. От него по снегу были проложены четкие лисьи следы.
— Поглядите-ка, как удирала, негодная! — покачал головой Арам.
4
Лиса была старой плутовкой и, казалось, смеялась над всеми. Попрежнему приходила в село, заглядывала на ферму.
Но Ашот был упорен и настойчив. И он объявил лисе войну — только о том и думал, как бы ее изловить.
По следам лисы он изучил путь, по которому она приходила на ферму, и на этом пути — узенькой тропинке — поставил капкан.
Хорошо укрепил его, замаскировал, а поверх положил кусок сыра — немного протухшего, сильно пахнущего, самого любимого лисьего лакомства.
— Ну, — говорил Ашот в школе товарищам, — теперь она не вывернется, не уйдет! Разве от такого запаха у нее голова не закружится?
Утром Ашот поднялся раньше всех и тихонечко выскользнул из дому.
Вскоре он, однако, вернулся и печально сказал:
— Пришла, съела сыр и ушла…
— Эх, сынок, как же так? — удивился Арам. — Как она могла тронуть сыр и не попасть в капкан? Ведь лиса всегда к еде одну из передних лап протягивает. Ты, должно быть, плохо насторожил капкан…
— Да разве я не умею? — обиделся Ашот.
Мы с Арамом пошли, поглядели. Нет, все сделано мастерски. Капкан должен был схватить лису за лапу: прикоснись только она к нему. Ну и лиса! Надо же суметь вытащить кусок сыра прямо из капкана!
По совету отца Ашот вечером снова взял для приманки сыр. Но на этот раз он раскрошил его, набросал кусочки на капкан и раскидал вокруг.
Ночью лиса аккуратно подобрала весь сыр и ушла целехонькой…
5
Так и пошло день за днем. Ашот только и делал, что посыпал капкан новой порцией приманки — крошками пахучего тухлого сыра, творогом. И лиса попрежнему чистенько подбирала со стальных зубьев капкана и сыр и творог и уходила, как казалось Ашоту, посмеиваясь над ним…
Но Ашот не унывал.
Однажды вечером он надел мои валенки, теплый тулуп, папаху и пошел проверить капкан. Мы только что вернулись с охоты и очень устали. Поужинали и легли спать — не стали ждать Ашота. Не спала только Сиран. Она беспокоилась и то и дело будила мужа и упрашивала его пойти за сынишкой. Но Арам только что-то бормотал неразборчиво спросонья и засыпал снова.
