Здоровье человека. Философия, физиология, профилактика - [8]

Глава II ВЫБОР ПУТИ

Дом на песке

Как, несомненно, заметил читатель, значительное место в первой главе отведено проблеме питания. Почему? Во-первых, потому, что состав потребляемой человеком пищи в значительной мере определяет химический состав клеток его организма. А это, в свою очередь, прямо влияет на все другие процессы: газообмена, например, терморегуляции или мышления.

Вторая причина, по которой я уделяю большое внимание питанию, состоит в том, что ни одна другая сфера жизнедеятельности человека не связана с таким количеством псевдонаучных представлений, граничащих с суевериями, и не в последнюю очередь потому, что целостной, стройной науки о питании все еще в человеческом обществе не создано, хотя серьезные шаги в этом направлении сделаны. Достаточно вспомнить труды И. П. Павлова по физиологии пищеварения, приближающиеся к ним по значимости работы современного советского ученого академика А. М, Уголева, в области гигиены питания — Г. Шелтона.

Властвующая ныне теория сбалансированного питания, основу которой составляют среднестатистические данные о привычном рационе немцев в середине прошлого века, не дает ответа практически ни на один вопрос, связанный с очевидным фактом: раз человек ежедневно расходует энергию и на работу, и на функционирование самого организма, необходимо компенсировать его энергозатраты. Но как? Только за счет энергии, высвобождающейся в результате разрыва химических связей питательных веществ. Именно так считают «калорийщики».

Калорийная теория не оставляет в вопросах питания места плюрализму. Логика ее рассуждений по-солдатски прямолинейна — суточный рацион питания человека по расчетам должен составлять в среднем 2500–3000 килокалорий и спорить здесь не о чем. Уверена, что спорить все же есть о чем.

В первой главе я называла некоторые цифры, повторю их. Медики-«калорийщики» рекомендуют потреблять в день в среднем 80 — 100 граммов белка, 80 — 100 — жиров, 400–500 — углеводов. Если бы какой-то гражданин решил перейти исключительно на растительную пищу, но руководствовался при этом названными нормами, ему пришлось бы съедать примерно 10–20 килограммов овощей, фруктов, зелени в сутки. Если учесть, что наш желудок вмещает около 300–400 граммов пищи, то вегетарианцу пришлось бы жевать, не переставая, весь день напролет.

Между тем весь опыт миллионов людей, отказавшихся от потребления животных белков, т. е. мяса и рыбы, яиц и молока, свидетельствует о том, что ничего подобного не происходит, что вегетарианцы едят ничуть не больше «нормальных» людей, не мыслящих свою жизнь без мяса. А это означает только одно: человек, потребляющий исключительно растительную пишу, получает килокалорий намного меньше рекомендуемого «калорий-щиками» количества, что свидетельствует о неполноценности отстаиваемой ими теории.

Чтобы спасти ее пошатнувшееся, выстроенное на песке здание, сторонники этой теории используют все доступные им средства. Бывший директор Института питания АМН ныне покойный академик А. Покровский, например, особое внимание уделял взаимосвязи характера питания и уровня умственных способностей человека. Опыты проводились им на крысах. Одним он включал в рацион питания мясо, других держал исключительно на растительной пище. В проводимом им эксперименте и те и другие должны были найти выход из лабиринта. Оказалось, что меньше времени на это затрачивали крысы, получавшие мясо. На этом основании исследователь сделал вывод о том, что и человек, питающийся мясом, умнее своего собрата-вегетарианца, а стало быть и теория сбалансированного питания в своей основе верна. Такое толкование изначально неверно, поскольку игнорирует различия в умственных способностях крысы и человека и различие их видовых свойств в питании.

Питание каждого вида живого имеет свои видовые особенности, которые отнюдь не отражаются на умственных способностях животных. Можно ли, например, считать хищника более умным, чем обезьяну? Или утверждать, что лев умнее слона, а лошадь глупее тигра? И как, наконец, расценивать тот факт, что многие выдающиеся представители рода человеческого, например, Пифагор и Ньютон, Л. Н. Толстой и Ромен Роллан, И. Е. Репин были убежденными вегетарианцами?

О многом заставляет задуматься и пример американцев, людей, как известно, рационально мыслящих, которые в последние десятилетия взяли курс на вегетарианское питание, чтобы избавиться от массовых хронических болезней. Еще 15 лет назад 30 процентов жителей США отказались от потребления мяса.

Здесь же попутно замечу, что Всемирная организация здравоохранения снизила рекомендованные нормы потребления белка до 29–37 граммов в сутки. И только мы продолжаем придерживаться прежних норм, поставляя в и без того переполненные больницы все новых и новых почечных больных, страдающих нарушением белкового обмена.

А теперь вернемся к другим «заслугам» теории сбалансированного питания. Мы остановились на том, что перед ее сторонниками встала дилемма, как «втиснуть» 3000 килокалорий в приемлемое с точки зрения здравого смысла количество продуктов. Выход был найден в их концентрации и оптимизации. Выход, спасительный для теоретиков и пагубный для нас с вами. Ход их мысли в общем-то понятен. Если сахар, содержащийся в 100 граммах свеклы, даст нам всего 40 килокалорий, то не лучше ли выделить его в чистом концентрированном виде и получить уже около 600 килокалорий на 100 граммов. То же самое и с мясом: переработанное в жирную ветчину оно дает 700 килокалорий. Вы можете перебрать так все продукты питания, выходящие с предприятий пищевой промышленности, и убедитесь, что они, эти предприятия, предназначены исключительно для уничтожения полноценных, необходимых человеку продуктов и превращения их в высококалорийные, но лишенные жизни, ограниченной годности органические вещества. В этой связи уместно напомнить, что многие ученые с мировым именем считают именно концентрацию продуктов и оптимизацию рациона причиной многих хронических заболеваний, одолевающих человечество.