Здоровье, 1963 № 4 (100) - [20]

Это наблюдение может служить еще одним доказательством в пользу строгого режима и разумного ограничения развлечений, особенно не соответствующих возрасту.

Большое значение в правильном воспитании подростка имеет физическая культура.

Регулярные и правильно организованные спортивные занятия способствуют гармоничному развитию организма, укреплению костно-мышечной и сердечно-сосудистой системы, вырабатывают хорошую осанку и красивую походку.

Физкультура оказывает также благотворное влияние на крово- и лимфообращение внутренних органов, на развитие костей таза.

Девушке физкультура необходима еще и потому, что она делает более упругими мышцы брюшной стенки и тазового дна. А ведь это так понадобится впоследствии, когда наступит пора материнства! Опыт показывает, что роды у женщин, занимающихся спортом, проходят значительно быстрее и с меньшей затратой сил.

Спорт, труд, учение, мир прекрасного — все открыто для наших юношей и девушек. Родина заботится о них, делает все для того, чтобы счастливо прошла их юность, чтобы они вступили на порог зрелости здоровыми духовно и физически, гармонично развитыми, полными сил.

Весна вокруг, весна и в их сердцах…

_{Фото Л. Бородулина}

Друзья наши — эпидимологи

Юрий Щербак

Рисунок П. Бенделя

Когда мне было девять лет, я узнал, что в мире, кроме людей, деревьев, облаков, танков (кончалась война) и золотых рыбок, есть еще и микробы. Сейчас уже не помню, откуда я впервые почерпнул сведения об этих таинственных маленьких существах: может быть, на глаза случайно попалась научно-популярная книжка, описывающая приключения шлифовальщика стекол Левенгука, а потом запомнились какие-то красочные плакаты.

Микробы на плакатах были похожи на добродушных чертиков. Не верилось, что эти зеленые, немного трогательные существа несут смерть. А со смертью моему поколению пришлось столкнуться рано: помню, как в нашем первом классе (шел 1942 год) навсегда выбыли из списков два мальчика, и взрослые шепотом повторяли незнакомые слова: брюшной тиф… туберкулез…

Думая о микробах, я подолгу рассматривал свои руки, представляя, как по коже ползают зеленые хвостатые зверюшки. Но ничего подозрительного разглядеть не мог, даже пользуясь толстой, похожей на небольшую стеклянную подушечку, лупой.

Вскоре настал день, когда, казалось, должны были исчезнуть навсегда мои сомнения: в доме старого, строгого агронома, у которого отдыхала наша семья, мы с приятелем обнаружили микроскоп. Это была великолепная находка. У нас дух захватило от восторга. Мы с трепетом смотрели на сверкающее чудо техники, которое мирно покоилось в желтом деревянном ящике. Наконец-то можно разглядеть, какие они, эти микробы! Потом мы совали пальцы под объектив микроскопа, наклонялись над окуляром и до боли зажмуривая левый глаз, старались узреть что-то необычное. Но в поле зрения микроскопа была кромешная тьма, а хаотично перепутанные радужные линии оказались всего-навсего нашими собственными ресницами.

Ни одного микроба нам так и не удалось увидеть.

1

…И вот через полтора десятка лет — в моей трудовой книжке появилась длинная запись: «Младший научный сотрудник лаборатории зоонозных инфекций Киевского научно-исследовательского института эпидемиологии и микробиологии».

Наш институт расположен на великолепной зеленой горе. Отсюда много веков назад жадно смотрели на богатый город свирепые воины хана Батыя. С тех пор один из холмов получил название «Батыева гора». По соседству, на другой хоре, и был возведем наш институт. Странная вещь история! Особенно, если она перестает быть бледной абстракцией, простым перечислением дат и становится ощутимой, зримой, весомой. Подумайте только: ведь еще до сих пор находят ржавые наконечники монгольских стрел на нашей горе — там, где сегодня стоят институтские корпуса с новейшей электронной аппаратурой, микрокиноустановками, громадными рефрижераторами и ультрацентрифугами. Можно ли найти более наглядное, более предметное пособие по истории преображения нашей земли?

Если говорить об истории, то нельзя не вспомнить, что судьбы человеческого общества на протяжении многих столетий тесно переплетаются с летописью эпидемий, уносивших миллионы жизней, опустошавших целые государства. Именно поэтому открытие болезнетворных микробов в XIX веке произвело на современников Пастера, пожалуй, не меньшее впечатление, чем на нас выход человека на космическую орбиту вокруг Земли. С открытием Пастера миллионы людей обрели надежду на избавление от болезней.

2

А в наши дни иные люди морщатся, услыхав слово «врач-эпидемиолог». То ли дело врач-хирург! Ну в крайнем случае — невропатолог. Не то что этот, как его — санитар, одним словом, из санитарной станции…

Еще совсем недавно, когда поколение наших отцов гоняло голубей и играло в жмурки — в каком-нибудь 1913 году, десятки тысяч детей сгорали от дифтерии, от скарлатины, туберкулеза и иных заразных болезней.

Люди, которые пошли на бой за жизнь детей, люди, которые спасли для нашей страны десятки тысяч жизней, — эпидемиологи! И не только те, кто изобрел предупредительные вакцины и лечебные сыворотки, достойны славы. Ее заслужили скромные, неприметные труженики — рядовые врачи, безвестные медицинские сестры, лаборанты-бактериологи.