Здоровье, 1960 № 11 (71) - [8]

Американский ученый Робинсон писал:

«В результате случайности местонахождения, случайных сведений или других случайных обстоятельств многие пионеры обезболивания приложили руку к этому открытию. Их ссоры и мелкая зависть оставили неприятный след в науке. Но имеются фигуры более крупного масштаба, которые участвовали в этом открытии, и среди них наиболее крупным, как человека и как ученого, скорее всего надо считать Пирогова».

С введением обезболивания увеличилось число операций, а главное, расширился диапазон оперативных вмешательств и их радикальность. Теперь во время операции хирург мог работать не так поспешно: он получил возможность тщательно осмотреть рану, более точно поставить диагноз.

Однако над хирургами и оперированными больными тяготел еще один бич — рожа, нагноение и гангрена, заражение крови и кровотечения — следствие развития инфекции.

Как нельзя теперь представить себе операцию без обезболивания, так трудно представить и хирурга, оперирующего в грязном кожаном фартуке, руками, не вымытыми после вскрытия трупов или перевязки гнойных ран. А это было!

Самой сложной проблемой хирургии до середины прошлого века оставалась инфекция.

— Можно смело утверждать, что большая часть раненых умирает не столько от самих повреждений, сколько от госпитальной заразы, — к такому выводу пришел Пирогов.

Возбудители гнойного процесса в ранах еще не были известны, но до великих открытий бактериологии он уже высказывал правильное мнение о причинах нагноений и пиемии — так называемого заражения крови.

Раньше других хирургов Запада Пирогов пришел к убеждению, что «миазматические ферменты» являются источником инфекций. Он догадывался, что широко распространенное в то время перевязочное средство — корпия, состоявшая из мелко разорванных кусочков старой, иногда грязной ветоши, не может не таить в себе заразы. Он упорно боролся и против общепринятой в госпиталях губки, с помощью которой при перевязках у всех больных подряд удаляли гнойные и кровянистые выделения из ран.

— Самое платье, которое я носил в госпиталях, мне было подозрительно, и я предостерегал врачей от запачканности обшлагов, — говорил Пирогов.

Пирогов высказал правильное понимание сущности раневого процесса и указал на важность комплексного лечения. Он настаивал на необходимости для раненых и больных свежего воздуха, рационального питания, заботливого ухода.

Это было знаменательное событие в истории хирургии — в феврале 1847 года под аулом Салты Н. И. Пирогов впервые применил наркоз при оказании помощи раненым

Горячий поборник женского равноправия, Пирогов впервые привлек «сестер милосердия» к уходу за больными и ранеными и высоко оценил их труд.

С присущей ему тщательностью Пирогов изучил все употреблявшиеся в его время средства перевязки и методы лечения ранений, создания покоя руке или ноге при помощи гипса. Гипсовая повязка по Пирогову нашла широкое распространение и применяется до настоящего времени.

Неоценимый вклад внес Пирогов во все разделы хирургии. Ему принадлежит первое, ставшее классическим, описание травматического шока — резкого упадка деятельности важнейших органов, вызванного тяжелым ранением; он первым предложил костнопластическую операцию (ампутация по Пирогову), по образцу которой в дальнейшем разрабатывались различные костнопластические операции. Даже сегодня, когда хирургия ушла очень далеко вперед, когда в этой отрасли знаний сделано так много новых открытий, учение Пирогова не потеряло своего значения. Причина этого — правильно построенное анатомо-физиологическое направление лечения, правильные методы научной работы и врачевания.

Пирогов — основоположник военно-полевой хирургии; он создал учение об основах организации медицинской службы на фронте. Его принципы приближения медицинской помощи к театру военных действий использовались у нас во время Великой Отечественной войны и нашли отражение в организации Военно-санитарной службы Советской Армии.

Трудно было бы даже кратко перечислить работы Пирогова — столь велик и разнообразен их список. Характерно, что уже в зрелом возрасте, будучи высокоуважаемым и авторитетным ученым, часто превосходившим своих зарубежных коллег по знаниям и опыту, он продолжал охотно учиться у выдающихся хирургов того времени. Не раболепствуя перед светилами, он заимствовал у них все лучшее, новое и резко критиковал отсталое, ошибочное. Особенно нетерпимо относился ученый к методам лечения, которые не были строго научны, то есть построены на точном знании анатомии и физиологии. Он возмущался, замечая пренебрежение к анатомии, которую сам прекрасно изучил и ставил в основу операций.

Крупнейший хирург и ученый, Пирогов был и выдающимся общественным деятелем. На медицину он не смотрел как на узкую специальность, а деятельность врача не ограничивал только непосредственной работой у постели больного. Пирогов был блестящим пропагандистом медицинских знаний, близко стоял к пониманию истинной профилактики. Отдав всю жизнь лечению больных, он с горечью признавал, что медицина сама по себе бессильна уменьшить заболеваемость и смертность, что все дело здесь в руках «государственной и научной администрации», а не врачебной техники. Пирогов считал, что для укрепления здоровья народа необходимы государственные меры во всех отраслях хозяйства.