Здесь все взрослые - [100]

Барбара откинулась в кресле и уставилась на экран. Кто будет сюда смотреть, когда рядом – доктор Дэн? Прием закончился, и она записалась на следующий через пять недель, придумав, что уезжает путешествовать и хочет договориться о визите заранее, хотя, конечно, никуда она не собиралась.

Когда она приехала домой, Боб ждал у дверей.

– Ну как? – сказал он.

Кошки запрыгали по ступенькам и стали ластиться к ней, тереться боками о ее голые ноги. Вот кого они завели вместо детей, а Боб и не заметил. Будь у них дети, возможно, ей с ним было бы не так тошно. Тысячи раз она переводила через дорогу чужих детей, как своих, – и все же они были чужими. Они расходились по домам к своим мамам, те воспитывали их, как умели. А Барбара – просто сторонний наблюдатель, прохожий на улице. Совсем другое. Будь у них дети, Боб не стоял бы на пороге, а разговаривал с кем-то из них по телефону, вмешивался в их жизнь, как вмешивался в ее. Боб мог бы стать отличным отцом, оттого еще больнее. Прошли десятилетия, а он так и остался ребенком, а она мамой. Только ведь у нее всего одна жизнь, разве нет?

– За апельсиновым соком зашла? – спросил Боб. – А то у нас только густой.

– Нет, – ответила Барбара.

Ей еще не так много лет, она в состоянии принимать решения. Барбара прошла мимо Боба, чуть не споткнулась о спящую кошку – кого ей будет не хватать по вечерам, так это кошек, – прямиком поднялась в спальню и собрала сумку для недолгой поездки. С прочим она разберется потом. На первое время этого достаточно.

– Куда ты, Барб? – Боб широко раскрыл глаза.

Он смотрел, как она спускается по лестнице, открывает дверь и идет к машине.

– Какое-то время поживу у мамы, Боб. Я позвоню. Сок, какой ты любишь, есть в проходе, где молоко, в магазине, найдешь. Справа. Рядом с молоком.

Боб хотел что-то сказать, однако онемел от изумления. Барбара поставила сумку на заднее сиденье, решительно хлопнула дверкой и поехала к «Херон медоуз». Это временно. Все временно. Считать, что в жизни есть что-то постоянное – значит жить в мире иллюзий. Пусть и приятных.

Эпилог

Через некоторое время, планируя медовый месяц с Берди, Астрид наткнулась на круизы вокруг Аляски и наконец нашла нечто подходящее: Этим летом у вас есть возможность проплыть вдоль ледовых границ Америки! Шестидневный круиз стартует в Сиэтле, судно идет вдоль побережья Тихого океана, заходит в Кетчика, Джуно и Скагуэй, а потом встает на якорь в прекрасном канадском Ванкувере! Световой день долгий, и с палубы вы увидите лысых орлов, китов, полярных медведей, морских котиков. А в придачу к этому – ледники и 1200 лесбиянок! Где еще вы найдете такой круиз? Астрид забронировала каюту, не думая ни секунды.

Малышке, дочери Портер, Элеанор Хоуп Стрик – Астрид решила, что будет называть ее Хоупи, – исполнилось шесть месяцев. Крошечная, смирная, с безволосой головкой и идеальными кружками глаз, она напоминала персонаж из мультяшки. Астрид невнятно бормотала, как же она уедет, как они будут без нее, но Портер решительно сказала, что прекрасно управится и сама – Ники и Джульетта предложили на время перебраться к ней, – в итоге новобрачные покатили свои чемоданы к аэропорту и улетели на другой конец страны, чтобы оттуда пуститься в дальнее плавание.

Судно оказалось огромным, куда больше, чем Астрид могла себе представить, хотя фото на сайте компании изучила внимательно. Плавучая гостиница! И не такая, в каких Астрид иногда останавливалась, а гостиница-гигант, тут тебе и казино, и театр, и три бассейна, и пять разных ресторанов. Сразу и не поймешь, что больше восхищает – само судно или живая природа за его пределами. Возможно, зависит от человека.

Перед посадкой они оказались посреди моря женщин – все взбудоражены, на взводе, тащат свой багаж, кто-то целуется, кто-то бранится со своими женами или подружками, кто-то воюет с незнакомыми людьми за место в очереди – все как в аэропорту перед вылетом, только мужчин будто и на свете нет! Астрид и представить себе не могла, что молодых женщин – слегка за сорок, а то и тридцать с хвостиком – окажется так много. Она полагала, будут особы в возрасте, как она с Берди, кругом пучки седых волос, эдакий фитнес-клуб на занятиях по водной аэробике.

– Поплыли, – сказала Астрид.

Путешественницей ее можно назвать с большой натяжкой. Однажды они отправились в Диснейленд, когда детям было десять, семь и пять, и Астрид ненадолго потеряла Ники, пока Расселл повел старших детей на Космическую горку, – охвативший ее ужас оставался с ней до конца поездки. Астрид дергала детей всякий раз, когда они оказывались за пределами ее поля зрения, кричала на Эллиота, когда в ресторане гостиницы он выронил кусок масла. После этого Стрики если куда и ездили, то только в своем фургоне. А уж одной – куда ей было ехать? И все это поросло таким быльем, что она вообще забыла, для чего существуют путешествия.

Судно поражало своими масштабами, и у Астрид мелькнула мысль – что, если оно начнет тонуть, едва все они окажутся на борту? Нырнет под воду, точно здоровенный детский корабль в ванной?

Их каюта оказалась на палубе «Веранда», шестой ярус из десяти. Во всех коридорах – персонал в форменной одежде.