Здесь песок чище - [113]

Насарио сделал протестующий жест, но адвокат стукнул кулаком по подлокотнику кресла и резко выпалил:

— Если вы не будете говорить откровенно, давайте прекратим этот разговор со всеми вытекающими для вас последствиями. Я сделаю так, что вам придется отвечать за все! Сантос не был включен в число тех, кто переходит к ДИНА, но вы позволили ему уехать. Предполагалось его участие в "Пересмешнике", но вы потеряли его из виду. ЦРУ нужно было, чтобы он находился под наблюдением, но вы позволили ему уехать. Он подлежал суду, и мы были уверены, весь механизм процесса будет таким же с "Альфой", но вы позволили ему уехать. Вы!

— Он меня не спрашивал… Он просто исчез.

— Он поставил в известность ЦРУ?

— Я полагал, что там знают больше моего… я действительно думал, что это так.

— Насарио, пожалуйста, не темните. Вашу неблаговидную роль в этом деле не так-то просто оправдать. На месте ЦРУ я бы подумал, что именно вы были инициатором этого бегства. Подождите. Я вам объясню почему: Сантос в Мехико воспользовался связями и ресурсами, предназначенными для серьезного дела. Мы в курсе всего. Только вы могли помочь ему в этом. Почему?

Насарио еще глубже вжался в кресло. Несмотря на свои ботинки на толстой платформе, он не доставал ногами до пола. Его руки непроизвольно поднялись к горлу, как при удушье. "Прощай, поддержка ЦРУ", — вертелось у него в голове.

— Сантос очень переживал по поводу суда. Я предупредил его, чтобы он ждал. А разговор о планах в Мехико я завел, чтобы убедить его в том, что у нас нет ничего лично против него, что мы полностью ему доверяем. Наверное, он очень не хотел встречи с Итоном и воспользовался тем, что я ему сообщил.

— А чего боялся Сантос? Я же заверил вас, что суд не накажет его. Сам судья Итон дал гарантию. Я лично занимался этим делом и не нашел в нем ничего серьезного против них. К тому же на их стороне была поддержка ЦРУ. Ему было известно обо всем этом?

— Я говорил ему, но, возможно, не убедил.

— Не было ли чего-нибудь необычного в его страхе?

Насарио напряг память, вспоминая свои разговоры с Сантосом. Действительно, он заметил какую-то необычную для Сантоса тревогу, но не придал ей значения. Теперь он проклинал себя. Наверное, ему придется дорого заплатить за это легкомыслие.

— Да. Он был необычно встревожен. Я даже сказал ему: "Откуда у тебя этот страх, ведь в прошлые разы ничего не случилось?" Но разве я мог подумать!

— Вас это должно было бы насторожить.

— Я не отрицаю своей вины. Но в тот момент я подумал, что это вызвано новой обстановкой, новой политикой в пользу переговоров с Кастро. Есть люди, которые считают, что дело идет именно в этом направлении, ФБР, например, резко изменило свое отношение к эмигрантам, и он знал об этом. Мы много говорили на эту тему. Нам не верилось, что США, которые сами спровоцировали эту обстановку… Но не могу же я повсюду видеть оборотней… даже и сейчас я не могу поверить, что Кастро способен заслать в нашу среду своих агентов… Нельзя так переоценивать его. Сантос — боец, проверенный в огне борьбы. Нужно докопаться, что им двигало.

— Итак, в двух словах: вы целиком ему доверяете, несмотря на очевидные факты. Попытайтесь оценивать его не сердцем, а головой. Вспомните о нем все, поищите слабые места. Никто не выступал против Сантоса? Никто никогда не указывал на какой-нибудь его недостаток? Не было никаких интриг вокруг его персоны? Если у человека нет недостатков, это тоже опасно. Такие люди не часто встречаются, не правда ли? Поэтому очень может быть, что они вышли из "лаборатории" противника.

Гошгариан не мог избавиться от профессиональных привычек въедливого адвоката. Он целенаправленно выставлял ложные посылки. А может быть, он просто хотел проверить, насколько Андрес Насарио убежден в том, что говорит. Старик тщательно подбирал слова, пытался лгать как можно правдивее, постоянно опасаясь словесных ловушек Гошгариана.

— Интриги всегда есть. Где их нет? Они, видимо, присущи человеческому роду.

— А против нашего друга какие были?

— Я не хотел бы поддерживать одно несправедливое мнение. Я руковожу своими людьми в целом. В моем ведении и гражданская и военная секции мощной эмигрантской организации, которая прошла через серьезные испытания, за плечами которой долгая история. Я не детектив. Для этого есть специалисты. Я должен смотреть на вещи шире, поверх всего. Но рядом со мной есть люди, буквально зараженные манией слежки. Не спят, не едят, болеют за контрразведку. Особенно после того, как поднялась эта волна убийств.

— Давайте конкретно о Сантосе.

— Кто-то пустил такой грязный слушок: "Если человек допускает нелогичный поступок, то за этим может скрываться своя логика". Именно так якобы обстояло дело с Сантосом. Он упорно хотел заиметь судно, чтобы рыбачить у Багамских островов. Это логично. Ловля там перспективная. Этот бум даже назвали багамской "золотой лихорадкой". Сантос работал без устали и, преодолев большие трудности, пойдя на жертвы и оказавшись в долгах, достал наконец хорошее судно, чтобы присоединиться к тем, кто делает деньги на ловле лангустов. Это тоже логично. Именно для этого он так и старался. Но когда, казалось, оставалось лишь пожинать плоды, ему вдруг приходит в голову бросить все и вернуться на сушу. Поставив судно на прикол, он занялся другими делами. В этом есть подозрительная нелогичность. На его месте никто так не поступил бы.