Здесь обитают чудовища - [22]

У Ника перехватило дыхание. Он не мог пошевельнуться, будто прирос к земле, на которой лежал. Все тело словно покалывал миллион иголок.

Луч уперся в бегущего по воздуху коня и его всадника. Но они даже не взглянули на нападавшего, и конь не замедлил своего бега. Луч стал ярче. Ланг тихо взвизгнул, из корзины с котом донеслось глухое ворчание, но тем протест животных и ограничился.

Слепящий луч не отпускал всадника, смотреть на него становилось все больнее, и в конце концов Нику пришлось отвести взгляд. Когда он снова решился посмотреть, всадник уже медленно спускался по ту сторону холмов. Какое бы оружие охотник ни использовал, на Герольда оно действия не оказывало. Он продолжал свой путь, не обращая на нападавшего внимания, словно в небе, кроме него самого, никого больше не было.

Однако летающая тарелка последовала за ним, все пытаясь поразить Герольда своим лучом, как будто экипаж надеялся чего-то достичь таким упорством. Наконец, когда Герольд уже казался всего-навсего далеким цветным пятнышком, которое преследовала по пятам летающая тарелка, Ник почувствовал себя лучше. Он приподнялся и следил за этой странной охотой, пока оба не скрылись из глаз.

– Охотник, но с Герольдом он не справился, – проговорил Крокер. – А Герольд направляется в город. Он только защищается, а не нападает…

– Что ты имеешь в виду? – заинтересовался Ник.

– Вот это самое. Охотники пытаются разгромить города, но те никогда не наносят ответный удар. Никаких тебе зениток, никаких молний. Словно им все равно, словно охотники ничего не могут им сделать, и поэтому они просто не дают себе труда сражаться. Ты же видел – Герольд даже головы не поднял, чтобы посмотреть, кто это там его атакует! Если б только у нас была такая защита…

– Мы вольны принять их предложение, – негромко произнес викарий. – Ты знаешь это, Барри.

– Нет! – почти выкрикнул летчик. – Я – это я, Барри Крокер, и намерен остаться самим собой. Даже если теперь всю жизнь мне придется убегать и прятаться!

– Что происходит, если человек принимает предложение Герольда? – тут же спросил Ник. – Вы говорили, он изменяется, – как?

Зло посмотрев на Ника, Крокер ответил прежде викария:

– Изменяется – и все! Мы видели, как это было с Ритой. – И он сомкнул губы с таким видом, словно его нельзя было заставить что-либо добавить к сказанному.

– Видишь ли, мой мальчик, – Хадлетт говорил медленно, мягко, словно боясь задеть чьи-то чувства, – с нами был еще один человек, невеста Барри. Она встретилась с Герольдом прежде, чем мы разобрались, и приняла то, что он предложил. Она пришла к нам и хотела убедить поступить так же…

– Лучше бы ей умереть! – Крокер рванулся прочь от них.

– Но что с ней случилось? – настаивал Ник. – Полагаю, мы – Линда и я

– имеем право знать, на случай, если то же предложат и нам.

– Предложат, – резко ответила леди Диана. – Но парень прав, Хадлетт. Расскажите им правду.

– С ней произошли, – викарий замялся, словно говорить ему было трудно, почти больно, – определенные физические изменения. Возможно, это мы еще могли бы принять. Но изменилась также ее психика, ее чувства. Мы считаем, что Рита – та Рита, которая вернулась к нам, – уже не принадлежит к человеческому роду. Человеку присущ врожденный страх смерти, лишь очень немногие способны его преодолеть, от одной лишь мысли о ней нам делается не по себе. Такое изменение – это своего рода смерть. Потому что тот, кто его принимает, переходит границу между этим миром и миром иным. Возврата оттуда нет. И наше отвращение к тому, во что они превращаются, столь сильно, что мы не можем рядом с ними находиться. Я пытаюсь найти нужные слова, но в действительности это изменение нужно видеть, чтобы полностью понять.

Викарий смотрел Нику в лицо, но все остальные, кроме Линды, отводили глаза, как если бы они боялись или стыдились того, о чем он говорил. Затем леди Диана проговорила:

– Ну что, Страуд, долго мы тут еще будем рассиживаться?

6

Несмотря на растущие вокруг кусты, Ник чувствовал себя совершенно беззащитным и беспомощным перед тем, что могло появиться с неба или подкрасться по земле. Однако лежащая внизу долина была еще более открытой, и уж ее-то, подумал он, им ни за что не пересечь незамеченными.

Страуд тоже внимательно осматривал долину.

– Мы можем пробиться вон туда. – Он указал на склон холма далеко вправо. – А когда дойдем, там будет видно, что впереди.

Идти вдоль гряды оказалось нелегко. Часть пути им пришлось ползти на четвереньках, перебегая открытые участки между зарослями кустарника. Тяжелее всех было миссис Клэпп. Но она не жаловалась, и остальные по очереди шли рядом с ней и помогали, как могли.

По крайней мере, летающий охотник не вернулся, и в долине внизу не было заметно никакого движения.

Однако солнце уже склонялось к закату, когда Страуд дал знак остановиться. Миссис Клэпп тут же села на землю. Побагровевшая, она часто и мелко дышала, лежавшие на коленях руки дрожали.

Ник подумал, что без хорошего отдыха ей ни за что не дойти.

– В сумерках тронемся дальше, – сказал Страуд. – А пока отдыхаем.

Фляга Ника и та, что нес Страуд, пошли по кругу, из мешков достали припасы. Равнина внизу казалась теперь совершенно безлюдной. Но когда солнце сползло вниз по небосклону, Ник заметил слабое свечение на северо-востоке.