Здесь был Шва - [40]

Позже я по-настоящему пожалел об этом своём желании.

13. Русский поезд, пульсирующая жилка и моя мама с пакетом улиток

Миссис Гринблат, живущая в двух домах от нас, не была слепой, зато была до крайности близорука. Я догадывался, что она даже и не пыталась сделать себе операцию; потому что вживить ей в роговицу телескоп «Хаббл» просто невозможно физически — а миссис Гринблат только это и могло бы помочь. Собственно говоря, ничего страшного, если не считать того, что она частенько принимала меня за моего брата, а в последнее время — даже за отца. Вот голова садовая. Однако в один прекрасный день у миссис Гринблат в прямом смысле обнаружилась эта самая «садовая голова». Во время ЧП меня не было дома, но я слышал эту историю от огромного количества рассказчиков — это всё равно, что смотреть один из навороченных DVD с функцией показа с разных точек зрения.

Итак, около трёх часов пополудни миссис Гринблат, подстригая живую изгородь, наткнулась на застрявшую в кустах человеческую голову. Миссис Гринблат сначала раза три скончалась от сердечного приступа, а потом побежала звонить в полицию. Я бы многое отдал, чтобы побывать на месте оператора 911 и услышать это сообщение.

К моменту прибытия полиции половина микрорайона успела сбежаться на вопли несчастной миссис Гринблат. Полиция проникла в сад и вернулась оттуда с головой. Миссис Гринблат уверяла, что с ней случилось несколько инфарктов подряд, прежде чем она обнаружила, что голова не принадлежит человеку. Не стоит и говорить, что это была голова Манни-Дранни — слегка помятая, с одного боку подгоревшая от наших попыток взорвать беднягу болвана, но в остальном в полной целости и сохранности.

Братец Фрэнки принёс голову нам, и в тот же вечер я опять прикрепил её к телу Манни, а потом позвонил Айре и Хови. Вместе мы начали планировать очередную мучительную смерть нашего подопытного.

— Можно мне поприсутствовать на одном из ваших убийственных экспериментов? — спросила Лекси, когда я рассказал ей всю эту историю. — Кажется, у вас там весело.

— О чём речь, — сказал я, хотя и не был уверен, много ли она вынесет из наших опытов, наблюдая разрушение Манни только с помощью ушей. Однако хорошо, если Лекси будет там, потому что отношения между Хови, Айрой и мной были весьма натянутые. Убийство Манни стало теперь единственным, что нас как-то связывало.

Мы встретились в субботу часа в четыре. Местом свершения преступления была выбрана расположенная на поверхности станция подземки на Брайтон-Бич — в уикэнды в это время года она обычно пустовала.

— Не нравится мне это место, — проговорил Хови, как только мы поднялись по лестнице. — Что оно такое? Как это — надземная станция подземки? И того, и другого одновременно не бывает! Меня от всего этого просто жуть берёт.

Мы решили сделать Манни жертвой железнодорожной аварии на этой станции потому, что Брайтон-Бич в наше время — по преимуществу район проживания русских, а это значит, что нормы человеческого общежития и физические законы пространства-времени здесь действуют не всегда. К тому же, внимание полиции в этих местах больше занято русской мафией и на жалкую горстку детишек ей будет начихать. Шутить с русской мафией не советую. По сравнению с ней такие крутые крёстные отцы как Джон Готти выглядят просто невинными кроликами. На Брайтон-Бич всегда прекрасная погода, а если вы с этим не согласитесь, то отправитесь на корм белугам.

Ну так вот, Айра направил объектив своей камеры на сгорбившегося на скамейке Манни, который выглядел как чудом выжившая жертва апокалипсиса.

— Если подумать, через что этому парню пришлось пройти, так он прямо супергерой, — прокомментировал Айра.

— Надо было провернуть всё дело в будний день в часы пик, — рассуждал Хови. — Чем больше в поезде народу, тем больше у поезда масса. Потенциал разлетания на куски максимальный.

— Да, но поезд может сойти с рельсов, — возразил я, кажется, уже в четырнадцатитыщный раз. — Лучше уж пусть слетит пустой, чем полный.

В этот момент по лестнице поднялась Лекси в сопровождении Мокси и ещё кого-то. Мне понадобилось несколько секунд, чтобы узнать её спутника — это был Шва.

Я его не приглашал. Не то чтобы я не желал его видеть, просто так получилось: он выпал из моих мыслей, как обычно. Мне и в голову не пришло, что вместе с Лекси может притащиться и Шва — настолько далеко его образ улетел из моего сознания. Меня даже слегка зазнобило — так бывает, если ты вдруг забыл что-то очень родное, типа свой номер телефона или как пишется собственное среднее имя. Я как-то слышал, что, мол, если такое случается, это значит, что клетки, содержащие эту информацию, отмерли и твоему мозгу приходится извлекать данные из какого-то далеко засунутого бэкап-файла. Очень неприятная штука, потому что если «эффект Шва» невзначай убьёт все мозговые клетки, в которых закодированы воспоминания о Шва, то я, чего доброго, превращусь в полного идиота вроде Уэнделла Тиггора.

— Привет, Энси! — сказал Шва.

— Привет, Энтони! — сказала Лекси.

Шва представил Лекси остальной компании, и все были очень вежливы, если не считать того, что Айра с Хови еле слышно обменялись между собой какими-то глупыми шуточками на счёт этой парочки, а потом захихикали, как пятиклашки. Я никак не мог избавиться от чувства неловкости. А вот Шва, казалось, никакой неловкости не испытывал. Он стоял и лыбился, как дебил, поддерживая Лекси под локоток, словно сопровождал её на вручение Оскара.