Здесь был Хопджой - [14]

Напряженное молчание, которое последовало за этим рассказом, нарушил главный констебль. Он осведомился у мистера Росса, намерен ли тот встречаться и беседовать с кем-нибудь во Флаксборо, разрабатывая ту или иную линию расследования, которую могли бы подсказать донесения пропавшего агента.

Росс выжал какой-то утвердительный звук из-под мундштука своей трубки, потом вынул ее изо рта и внимательно осмотрел.

— Я как раз собирался спросить у вас, — заговорил он, — насколько дружелюбное отношение к таким беседам я могу встретить со стороны местных жителей?

— Как велика их потенциальная готовность сотрудничать? — перевел Памфри.

— В общем и целом, все они доброжелательные люди, — ответил мистер Чабб. — Особенно, если к ним найти правильный подход.

— Ну что ж, значит все в порядке. — Росс решил не упоминать о малообнадеживающем примере человека, к которому он обратился с просьбой указать полицейское управление. — Не лучше ли будет, если вы поделитесь с нами своим мнением об этом деле, Пербрайт. Есть какие-нибудь соображения?

Инспектор, не торопясь с ответом, прямо, но без вызова посмотрел ему в лицо. Росс вернул взгляд с выражением любезного интереса, которое зачастую бывает лишь вежливой маской высокомерия.

— Помимо того, не требующего особого ума вывода, что в доме совершено убийство, и что от тела избавились, растворив его в кислоте, — начал Пербрайт, — не стану притворяться, что могу предложить вашему вниманию что-то существенное. Даже сам факт убийства не может быть достоверно установлен, пока не поступят лабораторные отчеты, хотя, как я сказал, в том, что оно произошло, почти нет сомнений. Затем придется еше решать вопрос установления личности убитого. В данный момент мы абсолютно не представляем, кто кого убил. Естественно, мы предполагаем, что выбирать приходится между Периамом. владельцем дома, и вашим человеком — Хоп-джоем. У вас, сэр, возможно, есть причины считать Хопджоя более вероятным кандидатом…

— Не обязательно, — перебил его Росс. — Видите ли, наши ребята довольно неплохо подготовлены и могут постоять за себя. Этого у них не отнять.

— Вы хотите сказать, что не удивились бы, узнав, что убит Периам?

— В нашей работе, Пербрайт, мы быстро утрачиваем способность удивляться чему бы то ни было.

— Но если Хопджой виновен…

— Значит, у него, несомненно, были на то очень веские причины. — Росс вынул трубку изо рта и скосил глаза на мундштук.

— Заметьте, я считаю это маловероятным. Я не в курсе, имел ли Хопджой общее разрешение на принятие самостоятельных решений на устранение. С другой стороны, меня не обязательно стали бы информировать об этом.

— Да уж, это нам очень поможет, нечего сказать, — возмутился главный констебль. — Вы, ребята, видимо, неправильно представляете себе ситуацию. — Слегка покраснев, он отстранился от каминной доски и теперь стоял прямо. — Четыре года назад ко мне обратились с конфиденциальной просьбой оказывать этому Хопджпю любое содействие, за которым он к нам обратится, и не беспокоить его, если он обращаться не будет. Все вполне честно. За эти четыре года он у нас так никогда и не объявился. Зато раз или два возникали ситуации, когда мы были в состоянии ему помочь, оставаясь при этом в тени, так сказать, за кулисами. То есть не было ни шума, ни сплетен, все тихо и гладко. — Чабб развел руками и кивнул. — Ну, хорошо, мы просто выполняли свой долг. Но теперь, — он ткнул пальцем в направлении Росса, — похоже, произошло такое, на что уже не удастся навести глянец. Такое, чего мы абсолютно не намерены терпеть. И вы, мистер Росс, должны понять, что я не собираюсь приказывать своим сотрудникам тормозить следствие, исходя из соображений того, что вы именуете высшей политикой.

Пербрайт, который все это время внимательно рассматривал ногти и про себя изумлялся длине и ядовитости речи своего начальника, поднял глаза и безо всякого выражения посмотрел на Росса. Первым, однако, заговорил Памфри.

— Мне кажется, мистер Чабб, вы не вполне отдаете себе отчет в том, что здесь затронуты интересы безопасности. — Последнее слово этой фразы, произнесенной с вибрирующей сдержанностью, выпрыгнуло вперед, как гончая, оборвавшая поводок.

Росс, по-прежнему дружелюбный и деловитый, окинул присутствующих быстрым председательским взглядом; для главного констебля он приберег улыбку с обещанием уступок.

— Нет, — сказал он, — это совсем не так. Мистер Чабб прекрасно понимает, что это дело имеет свои деликатные стороны; но преступление есть преступление, и он совершенно прав в том, что рассматривает его в первую очередь с точки зрения отличного полицейского, каков он, без сомнения, и есть. Вне всякого сомнения, расследование должно вестись так, как он сочтет наилучшим. Мы с майором Памфри просим только, чтобы нам разрешили помогать следствию теми специальными знаниями, которыми мы обладаем.

Как колокольный звон возвещает о заключении мирного договора, так дребезжание телефона на столе Чабба отвлекло всех от кровожадных мыслей. Главный констебль кивком головы попросил Пербрайта снять трубку.

Инспектор поговорил, положил трубку, засунул руку под пиджак, легонько почесался и объявил: