Зажигалка - [27]

Я извинилась.

— Вы уж не обижайтесь, но мне нехорошо делается, как только я вспомню сирень в своем саду. А так мечтала о ней! Всю жизнь, пока вот на старости лет не завела свой садик. И сразу такая неудача! Но я не отступлю. Не повезло в тот раз, поищу в другом месте. Не в том я возрасте, чтобы тридцать лет дожидаться сирени моей мечты. Сами видите.

И все-таки женщина с женщиной всегда договорится.

Камень, в который превратилась садовница, немного помягчел, и она вроде бы уже с симпатией смотрела на меня. Возможно, что тоже любила сирень, а может, настроение ей улучшила разница в возрасте между нами в ее пользу.

И она нерешительно начала:

— Вы случайно не получили их… нет, минутку. Что именно вам всучили?

— Высокорослое барахло, чем-то несомненно зараженное и пересушенное. Из кучи закупленного принялись три жалких саженца, и то не уверена, выживут ли. На чащобу так же смахивают, как я на павлина.

Она кивнула и стала выбираться из папоротника. Я перед ней пятилась, не могла развернуться из-за тесноты, готовая приобрести и папоротник, хотя он мне и вовсе ни к чему.

— А не было ли на них… такой красной полоски, на том месте, где сирень разветвляется?

— Надо же! — удивилась я. — Меня уже кто-то об этом расспрашивал. Я на всякий случай проверила — ни на одном не было.

— Значит, хоть какая-то совесть еще в нем сохранилась, — проворчала женщина, и мы выбрались наконец из папоротника. Облегченно вздохнув, я перестала пятиться и одновременно смотреть под ноги, из-за чего чуть не уселась на свои покупки. Цветочница вовремя подхватила меня под локоть и спасла растения.

— Учтите, я к этому никаким боком не причастна, — предупредила она. — Ничего общего с ним не имею и не желаю иметь. Не вы первая про него расспрашиваете. Говорите, и вас кто-то о сирени расспрашивал? Кто и о чем?

— О сирени с красными поясками. По телефону звонили.

— А…

Она вынула из кармана джинсов сигареты, я вынула свои из сумочки, и мы дружно закурили, вопреки воцарившимся у нас порядкам. Ее внешний вид и, надеюсь, мой тоже никак не свидетельствовали о заболеваниях, вызванных курением. Приходилось мне видеть некурящих в гораздо худшем состоянии.

— Ну, ладно! — решилась цветочница. — Я старалась проявлять лояльность, не хотела распускать сплетни, но все имеет свои границы. Мне вовсе не улыбается впутываться в его темные делишки, я не намерена в них вникать, но вас, считаю, должна предупредить. Больше никогда никаких растений от него не покупайте.

Я клятвенно заверила добрую женщину, что именно так и поступлю. Я и раньше пришла к такому выводу, а все из-за сирени, ну а теперь, раз она советует, тем более. Но хотелось бы знать…

— А кроме сирени, у вас больше ничего не погибло? — поинтересовалась она.

— Погибли, а как же. Елочки. И еще мелочь — ежевика, черная смородина.

— Понятно, кусты. Ладно, так и быть, скажу вам правду.

В голосе цветочницы явно звучали нотки мстительности, и я подумала: что этот проклятый Миречек еще отмочил? Кроме того, что погиб? Ведь о его смерти она еще явно не знала, полиция до нее не добралась. Кстати, как мне лучше поступить? Сказать ей о гибели огородника или промолчать? Комиссар моих намеков вчера не поддержал, так что я имею право не быть уверенной в его смерти, но он и не опроверг их! Пока промолчу.

Цветочница затянулась сигаретой и приняла мужественное решение.

— Учтите, я об этом ничего не знала, — строго предупредила она. — Вот это заведение приобрела недавно, полтора года назад, только устраиваюсь. Честно говоря, беспорядок здесь был кошмарный. А купила я это дело вместе с Кшевцем.

Оглянувшись, я присела на невысокую кучку мешков с чем-то мягким, она оперлась локтем о высокую рядом со мной.

— В каком смысле вместе? — не поняла я. — Совместно?

— Да нет, с какой стати! Просто пошла на уступки и согласилась, как было до меня заведено, чтобы за ним оставалось место. А теперь мне эта уступка боком выходит.

— У него здесь было какое-то помещение? Контора, комната?

— Здесь? — печально улыбнулась женщина. — Да тут для себя я с трудом нашла место для одного столика и одного стула. Спасибо, хоть унитаз поместился. А больше и иголки воткнуть некуда.

— Так где же тогда место для него?

— Это только так говорится — место. А на самом деле речь идет лишь о том, чтобы он продолжал здесь числиться. Вроде как официальный адрес его фирмы. Ну и телефон. Сам он очень редко здесь появлялся, иногда с кем-то встречался, а так уже недели три я его не видела. И с меня достаточно! Хотите знать, чем он занимался? У оптовиков почти совсем ничего не покупал, а вывозил от них брак. Брак, понимаете? Отходы, негодные экземпляры растений. Сотрудник фирмы, магазина, питомника видит, что какой-то саженец болен, не примется, поломан, пересушен, заражен, поврежден… мало ли что может быть еще! Такие сразу же выбрасывают, причем лучше всего их сжечь. Бывает и так, что питомнику срочно требуется место для новых поступлений, старые не покупают, их тоже выбрасывают, чаще всего очень… небережно, на кой о них заботиться, все равно идут на выброс. Среди этих еще попадаются неплохие, но это уже редкость. А в основном он подбирал брак, какой и для компоста не годится. И продавал это людям. Я лишь позже узнала, когда сюда стали приходить покупатели и устраивать скандалы. Этот адрес? Этот. А я здесь при чем?