Зажги мое сердце - [77]

Анне было непросто избежать расспросов матери, но в конце концов она убедила Мари в том, что пока не готова рассказать о своих проблемах. Анна знала, что мать не станет приставать, несмотря на беспокойство. Мари Харрис всегда знала, что нужно ее дочери, будь то новая жизнь или плечо, на котором можно поплакать. Сейчас Анне было необходимо остаться наедине со своими страданиями.

Часы на прикроватном столике показывали начало четвертого, и в желудке у Анны заурчало. Она вспомнила, что почти ничего не ела с самого утра. Такой перерыв между приемами пищи был по-своему полезен: любимые вещи становились чуть просторнее. Эрик всегда говорил, что это помогает вернуться на рынок невест. Только вот Анна не собиралась больше этого делать. Отношения с мужчинами не стоят такой боли. Урчание в желудке было таким же неприятным, как и пустота в сердце, куда она так опрометчиво впустила Майка.

Стук в дверь заставил Анну сесть на кровати. Она забежала в ванную комнату и посмотрела на свое отражение в зеркале. Господи, на кого же она похожа. Волосы растрепались, а тушь размазалась вокруг глаз.

Стук раздался снова. На этот раз более громкий и настойчивый.

– Черт!

На трюмо завибрировал мобильный. Анна не обращала на него внимания целый день, но сейчас взяла в руки. Множество пропущенных звонков и сообщений. При виде последнего у Анны едва не остановилось сердце. Оно было от Майка: «Я буду стоять здесь всю ночь, Совершенство. Открой дверь».

О господи! Анна быстро просмотрела сообщения. Одно из них – от Эрика – содержало слова «Майк», «кондитерская» и «сказал». Застонав, Анна бросилась назад, в ванную, и схватила зубную щетку. Затем причесалась, вытерла глаза и сбрызнулась дезодорантом. Вспомнив, что под майкой нет нижнего белья, Анна схватила с крючка халат и накинула его на плечи. Хотя, как ни приводи себя в порядок, все равно видно, что она превратилась в развалину.

Анна сбежала по лестнице, и ее бешено колотящееся сердце едва не выпрыгнуло из груди при виде «Камаро» Майка. Ну почему она продолжает его желать? Она открыла дверь, и их с Майком взгляды пересеклись. Под его глазами залегли круги, а губы угрюмо сжались. Одной рукой он упирался в дверной косяк. Однако спустя мгновение выражение его лица смягчилось.

– Анна, мне так жаль.

Он говорил тихо, и проклятые эмоции Анны тотчас же сдались при звуке голоса Майка и при виде печали в его глазах. Весь вид Эверетта заставлял ее сердце колотиться и в то же время сжиматься от боли. Конечно, ему было жаль, ведь его застали на месте преступления. И все же он никогда не будет испытывать таких сожалений, как она.

– Не о чем жалеть. – Анна судорожно сглотнула, с трудом сдерживая готовые пролиться слезы. Она знала: если расплачется, то уже не сможет больше остановиться, а разговор с Майком требовал стойкости. Хватит с нее того, что она уже выглядела как женщина, целый день прорыдавшая в подушку. – Мы не объявляли о наших отношениях официально. Так что все нормально, – прошептала Анна, ведь заговори она громче, ее голос непременно бы сорвался.

– Черт возьми, Анна! В этом нет ничего нормального. К тому же все совсем не так, как ты думаешь. – Майк протянул к ней руку, но она отстранилась.

Майк поморщился, а выражение шока в его глазах было столь очевидным, что Анна испытала боль при виде его страданий, хотя и была ужасно на него зла. Майк сунул руки в карманы. Неизвестно откуда взявшийся в июльскую жару ветерок взъерошил его волосы, и он отвернулся, продолжая говорить:

– Мне кажется, слово «официально» здесь неуместно. Неужели ты не видишь, как я тебя хочу? Как стремлюсь быть только с тобой? – Майк вновь посмотрел на Анну. – Неужели похоже, что я встречаюсь с кем-то еще? У меня никого нет. И не было.

Да, Анна действительно не чувствовала, что у Майка есть другая. Но с ее мужем тоже так было. Она не почувствовала, что он развлекается с женой своего кузена. Очевидно, Анна совершенно не обладала чутьем на такие вещи. Наверное, некоторые открытия воспринимаются острее, когда они подобны пощечине.

– Но если ты не встречаешься с другой, то как… я не понимаю… – Анна начала икать. Поэтому, вместо того чтобы продолжать, уставилась в землю и попыталась взять себя в руки, ибо не могла позволить себе заплакать на глазах у Майка.

Майк глубоко вздохнул, и у Анны едва не подкосились колени, которые и без того ужасно дрожали.

– Да, я действительно заходил в «Смоки» в тот вечер, чтобы отдать бармену Эйдану ключи от его грузовика, который ремонтировал. Кэти сидела у стойки и, прежде чем я успел разыскать Эйдана, подошла ко мне. Она хотела поговорить, а я торопился к тебе. Я оставил ее в баре заливать горе, но она последовала за мной на стоянку. Да, она действительно пыталась меня поцеловать, потому что была пьяна. Это, конечно, не оправдывает ни ее, ни того, что случилось. Но ты должна знать, что я не желал иметь с ней ничего общего. Мне стоило все рассказать, но я не хотел тебя расстраивать, а когда тебя увидел, то забыл обо всем на свете. Рядом с тобой я могу думать только о тебе.

Майк переступил порог, не ожидая приглашения, и подошел к Анне так близко, что почти касался ее груди своей. Она не остановила его, как не остановила тогда на трибуне, и в «Смоки», и у автомобиля в гараже. Когда Майк оказывался так близко, тело Анны немедленно реагировало на это, словно иначе и быть не могло. Только вот теперь Анна вспомнила не только тот день у Майка в гараже, но и Кэти, которая вошла туда как к себе домой. Майк ничего не объяснил, а Анна не настаивала. В то время он имел полное право встречаться с кем угодно, и пышногрудая блондинка вполне логично вписывалась в его жизнь.