Зажги меня - [8]

Я дрожу от холода.

Мы продолжаем идти за солдатом, но в такую погоду можно легко потерять его из виду. Видимости практически никакой, ветер разбрасывает вокруг дождевые струи, и иногда мне даже кажется, что мы попали в самый настоящий ураган. Но скоро все кончится, хотя впереди нас еще ждет самая отвратительная картина.

И тут раздается тоненький голосок:

– Как ты думаешь, что здесь происходит?

Это Джульетта.

Разумеется, она пока не понимает – что это задумали солдаты делать с гражданскими?

Конечно, было бы куда разумнее спрятать ее где-нибудь, там, где она оставалась бы в безопасности. Слабое звено может навредить всем остальным, а сейчас совсем не время рисковать. Но Кенджи, как всегда, не соглашается со мной. Видимо, он решил показать ей все, что может произойти на войне в нашем Секторе. И даже вызвался комментировать различные события.

– Они собирают гражданских в группы, – поясняет он. – Потом их будут убивать.

– И эта женщина…

– Да, – перебивает ее Кенджи. – Да. И ее тоже расстреляют, как и всех тех, кто, по их мнению, хоть каким-то образом связан с мятежниками. Они теперь убивают не только самых рьяных подстрекателей. Казнят и членов их семей, и друзей тоже. Так легче всего держать народ в повиновении. В результате те, кто остается в живых, как правило, предельно напуганы.

Мне приходится вмешаться в их беседу, прежде чем Джульетта задаст еще какие-нибудь вопросы. Солдаты не будут спокойно ждать, когда мы нагоним их и тоже окажемся на месте казни. Нам нужно продолжать движение, а еще требуется срочно разработать план.

– Мы должны каким-то образом выручить их, – говорит Джульетта. – Может быть, нам удастся уничтожить солдат.

– Не исключено, только, ребята, в этом случае мне придется отпустить вас, верно? – говорит Кенджи. – Я уже теряю силу, энергия убывает с удвоенной скоростью. И вы станете видимыми. Вы превратитесь в прекрасные мишени.

– Но у нас не остается выбора, так ведь? – спрашивает Джульетта.

Она очень напоминает мне Джеймса. Я ощущаю рукой пистолет, осторожно сгибая и разгибая палец на спусковом крючке. Нам надо двигаться вперед.

– Можно попробовать снять их снайперским методом, – предлагает Кенджи. – Совсем не обязательно вступать с ними в открытый бой. Такой вариант никто не запрещает. – Он замолкает, но тут же добавляет: – Джульетта, тебе раньше не приходилось оказываться в подобной ситуации. Пойми, я с радостью приму твое решение оставаться вне линии огня. Не все смогут выдержать то зрелище, которое очень скоро откроется нам, если мы все же решим следовать за этими солдатами. И я тебя не стану в этом винить. Тут нет ничего постыдного, пойми.

Вот так. Это уже лучше. Пусть остается там, где она будет в безопасности.

– Со мной все будет в полном порядке.

Я чертыхаюсь про себя.

– Просто… ну, хорошо… в таком случае, прошу тебя, не бойся использовать свои способности, чтобы защищаться, – говорит Кенджи. Кажется, он тоже нервничает и переживает за нее. – Я понимаю, что тебе не нравится причинять людям боль и так далее, но эти ребята сюда тоже не прогуляться вышли. Уж они-то обязательно воспользуются своим шансом убить тебя.

– Хорошо, – говорит она. – Пошли.

Глава 6

Джульетте не надо было бы видеть все это.

Шестеро солдат окружили группу штатских человек в тридцать – мужчин, женщин и детей, и они приготовились убить их всех. Это команда, первоначально назначенная для проведения расстрелов. Они просто пройдут вдоль шеренги – бах! бах! бах! – и уберут трупы, чтобы сжечь их в кремационной печи. Все опять тут будет чисто и опрятно.

Это просто отвратительно.

Но теперь мне становится непонятно, чего же еще ждут солдаты. Может быть, им требуется подтверждение со стороны, но пока что они просто переговариваются друг с другом, почему-то медля с казнью. Дождь, похоже, постоянно усиливается, может быть, это тоже стало причиной задержки? Возможно, они сами не смогут четко определить, куда им надо стрелять. Надо обязательно воспользоваться такой ситуацией. Кажется, эта дрянная погода в конце концов решила нам помочь.

Я прищуриваюсь, чтобы получше рассмотреть людей, и одновременно стараюсь держаться спокойно, чтобы не потерять самообладания. Они, судя по всему, чувствуют себя отвратительно, да и я сам, если признаться, тоже. У некоторых начинается истерика, и я задумываюсь над тем, а как бы я сам повел себя, окажись в подобной ситуации. Может быть, я был бы похож на парня, который стоит в самом центре. У него вообще отсутствует какое-либо выражение на лице. Наверное, он уже успел смириться со своей участью, и эта безысходность действует на меня даже еще сильнее, чем слезы.

Раздается первый выстрел.

Проклятие!

Парень с левого фланга падает замертво, и меня начинает трясти от ярости. Эти люди остро нуждаются в нашей помощи. Мы не можем прятаться вот тут и наблюдать за тем, как солдаты расстреливают одного за другим тридцать безоружных людей. Мы могли бы найти способ спасти их! Мы должны действовать, но вместо этого мы почему-то даже не шевелимся. Я не могу понять причин этого. Может быть, причина тому – это то, что Кенджи еще не пришел в себя окончательно после травмы или Джульетте стало страшно. Но, наверное, все же правда заключается в том, что мы представляем собой жалкую кучку паршивых тинейджеров, двое из которых не могут твердо стоять на ногах или прицельно стрелять, и это становится невыносимым. Я уже открываю рот, чтобы высказаться по данному поводу, но в это мгновение Кенджи отпускает мою руку.