Завтра - океан - [9]

Оставшись один, Борис машинально поднес стакан ко рту, отпил глоток и поперхнулся. Во дворе послышался голос Нины.

— Мирза, Мирза, Мирза! — звала она свою овчарку.

— Ничего, будет тебе бегемот! — зло пробормотал Борис и подумал: «А что, если по-настоящему похитить у Нины Мирзу? Нет, не годится… Но Нина — Ниной… Главное, Вася Херсоненко! Как он только мог принять сторону девчонки?».

Долго сидел за столом Борис и думал, угрюмый и недвижимый.

О случившемся на берегу Отрады думал и Вася Херсоненко.

Одобрит ли желание ребят строить водную станцию директор школы Анна Алексеевна? «Должна одобрить. Непременно». Петр Ильич Белов, их классный руководитель, сам в прошлом — моряк-полярник, горячо поддержит ребят. Вот только история с неразлучной тройкой…

Вася слегка вытянул губы, словно собрался тихонько засвистеть. Так он всегда делал, когда у него что-нибудь не ладилось. Он поднялся из-за стола и, поглядев в окно, решил: «Завтра соберу комсомольцев и пионеров класса. Будем держать совет».

Звезды вечернего неба ярко светили. Вот Полярная, вот Венера, вот созвездие Ориона. Вдоволь налюбовавшись, Вася направился в кухню. Там он разжег примус и поставил на него медный чайник, начищенный матерью до зеркального блеска.

Васина мать работала на судоремонтном заводе чертежницей. На том же заводе работал и Васин отец, Семен Николаевич, мастер корпусного цеха.

Со всех океанов и морей шли советские корабли врачеваться к корпусному мастеру, и Семен Николаевич, осмотрев корпус поднятого на док судна, говорил:

— Вот, на корме, видать, Бискай свое взял, отыгрался…

Моряки удивлялись и спрашивали:

— Как же вы, Семен Николаевич, догадались о Бискае?

— Очень просто, — отвечал мастер. — Бискайская зыбь особенная: вся бурлит, от нее резко, как в лихорадке, дрожит корпус корабля.

Услышав на лестнице неторопливые отцовские шаги, Вася бегом бросился к двери:

— Отец, есть новость!

Семен Николаевич вошел в комнату и, присев к столу, сказал:

— Ну-ка, Рыжик, выкладывай.

— Мы водную станцию решили строить… Чай наливать?

— Налей. Что же, давайте, ребятки. — Семен Николаевич улыбнулся, отхлебнул из стакана чай и кивнул головой. — Водная станция — дело хорошее! Кто же первый подал вам всем такую мысль? Не ты ли, Рыжик?

— Нет, — тихо ответил Вася, — это наша неразлучная тройка придумала.

— Видать, молодецкая ваша тройка! — Улыбка осветила обветренное лицо отца.

А Вася, присев к столу, раскрыл книгу. Но читать не хотелось. Все вспоминалась ссора на берегу Отрады.

8

Директор школы Анна Алексеевна Зимина обладала удивительной памятью. Она знала по имени и фамилии каждого ученика, знала, кто на какой улице живет и кто чем увлекается.

Когда на другой день Вася, Алеша и Женя Сименцул пришли к ней, Анна Алексеевна по озабоченным лицам ребят поняла, что произошло что-то необычное.

— Рассказывайте все, как есть, — сказала она, словно уже знала, о чем будет идти речь. — Я слушаю.

Вася стал рассказывать о водной станции и, закончив, сказал:

— Анна Алексеевна, ребята увлечены, горят желанием строить. Вот только неразлучная тройка отказалась…

Анна Алексеевна удивилась:

— Как же так? Ведь они славные ребята, влюбленные в море… Неужели я в них ошиблась? — Поднявшись из-за стола, она в раздумье прошлась по кабинету. — Да, может быть, и ошиблась. А вот ваше желание изучать морское дело я, откровенно говоря, хвалю. И за вашу водную станцию я всей душой? Ну просто всей-всей!

Анна Алексеевна возвратилась к столу и открыла журнал 7-го класса «Б».

Вася Херсоненко хорошо знал ее. «Сейчас она улыбнется, — подумал он, — кивнет головой и скажет: „Добро, мальчики!“».

Но Анна Алексеевна молчала. Это встревожило Васю.

— «Добро» не сказала, — сообщил он шепотом Сименцулу.

Анна Алексеевна закрыла школьный журнал.

— Да, ребята, не сказала, — улыбнувшись, заметила она. — А почему? Потому что в школе сейчас самая жаркая пора: приближаются экзамены. А в каникулы — пожалуйста!

— Анна Алексеевна, разрешите нам уже сейчас начать постройку водной станции! Мы начнем завтра! — горячо произнес Вася Херсоненко.

— Ну, а если у вас понизятся по какому-нибудь предмету оценки?

— Мы в тот же день прекратим работу, — заверил Вася.

— Погоди, погоди, дай подумать, — сказала Анна Алексеевна. — Кого же вы наметили?

— Липецкого, Шевчука, Сименцула, Чижикова с сестрой, Новикова, Дьяченко, — торопливо перечислял Вася Херсоненко, — и других…

Анна Алексеевна покачала головой, видимо не соглашаясь.

— Не много ли ребят? Ведь домик — не совсем домик, а рыбацкая халупа… Кто же еще?

— Стуржа.

— Нет, Стурже нельзя: он всех педагогов привел в отчаяние. И Дьяченко слабый… Вот видите, лучше всего дождаться каникул.

— Анна Алексеевна, мы их подтянем! — Алеша Чижиков поднялся и шагнул к столу. — Мы сможем, — твердо сказал он. — Ну разрешите… Пожалуйста!

— Ох, ребята, мастера уговаривать! — весело произнесла Анна Алексеевна. — Захотите — все сможете. Руки у вас крепкие и головы светлые. И давайте договоримся: если строить, так строить самим, без нянек… И старший пионервожатый не сможет вам помочь — у него сейчас много важных и сложных дел с малышами, а ваш седьмой класс «Б» почти весь комсомольский. Ну, добро, мальчики!