Завтра мы будем вместе - [14]

— А ты что молчишь? Кто тебе больше понравился — Задорожный или Серов? — дернула меня за рукав Элька.

— Оба выпендриваются, каждый — в своем роде! — подзадорила я своих подруг.

Они снова вступили в спор.

— Ничего вы не понимаете, — поставила точку в своей защитной речи в пользу мичмана Элька. — Иванушка — вдумчивый человек и скромный.

С ее легкой руки мы стали звать Задорожного Иванушкой, а затем постепенно сократили до Ивашки.

* * *

Минуя общежитие, мы проследовали в столовую.

Меню было такое же, как вчера: рассольник и жирный плов с тушенкой. Зато кормили нас бесплатно.

* * *

Неожиданно наша пирушка распалась на части.

Юрка с однокурсником оставались на эсминце. Остальные парни сговорились устроить грандиозный мальчишник (девчонок все равно на всех не хватало). Я видела в магазине, каким количеством водки они запаслись, и не удивилась их решению. Парни устроили пьянку у себя в кубрике. К нашей пятерке девчонок примкнул только Витюша — тот, что оставался сторожить наши вещи в поселке. Витю-: ша, я уже говорила, был любитель выпить, но он, как и я, не пил водку. Поэтому присоединился к девчоночьей компании. Мы свободно размещались в нашей комнатке, сидя на двух кроватях. Принесенные из кухни табуретки заменили нам стол. Но закуску еще требовалось приготовить. Этим пришлось заняться мне. Остальные, живя дома на всем готовом, стряпать не умели. Они только почистили собранные утром грибы.

На кухне стояли три газовые плиты на все общежитие и огромный разделочный стол в центре. Тут же хозяйничала и Светлана Колокольцева, старшина. Сейчас она была без формы, в простом ситцевом халатике. И было видно, что фигурка у нее что надо, все на месте. Особенно выделялась круглая тугая попка. Но она как-то чересчур выпячивалась назад. Наши девочки — те, что проходили практику у нее в арсенале, — пригласили Свету на нашу вечеринку. Она оказалась совсем не злой девахой.

Сама нас побаивалась, оттого и принимала суровый вид. Но присоединиться к нашему сабантую отказалась. Мы не настаивали. Светлана одолжила нам большую сковороду, и мы, выгрузив на нее высокую горку мелко нарезанных грибов, поставили ее на огонь. Собственно, грибы были единственным нашим горячим блюдом. Но вообще-то мы были не голодны. Неудобство было в другом: нам не хватало ребят. Мы, привыкнув вращаться в мужской компании, почувствовали себя как-то странно. Получался девичий праздник. Что ж, почешем языки.

Витюшу давно никто из нас не стеснялся.

Вечер мы начали красиво, с бутылки эстонского ликера «Старый Таллин». Хотя темный тягучий напиток был забористо крепок, вкус его был восхитителен. К тому же ликер сразу притупил наши ощущения, и дешевый портвейн, налитый в стаканы после, уже не казался таким противным. Стакан портвейна, мешаясь в желудке с ликером, вмиг закружил голову, поднял теплую волну в груди. Сейчас бы хорошего парня. «Хороший парень» Юра был вдалеке, в море. Зато неожиданно полез целоваться Витюша, который косел мгновенно. Я без труда отпихнула соседа, его слюнявые губы скользнули по моей щеке и уткнулись в шею. Прошло еще какое-то время, Витюша выбрался из-за стола и, покачиваясь, вышел из комнаты. Все пьянки для него заканчивались одинаково: зеленое лицо, дрожащие руки и горечь во рту. Не умеешь пить — не пей. Но он был неисправим. Я, например, знаю, что у меня наследственная предрасположенность к алкоголю, и контролирую себя. Я выпила еще чуть-чуть и поставила стакан. Кажется, хватит. Вот он, трудноуловимый момент, когда надо притормозить. Пропустишь его — считай, пропала. На младших курсах я иногда перебирала, но теперь имею опыт, слежу за собой.

Я придвинулась к Тишке и обняла ее.

— Ты чего не допила свой портвейн? — заметила я и поднесла стакан к ее губам.

Тишка послушно перехватила стакан и маленькими глоточками выцедила до дна. Прыщики на ее лбу стали еще краснее. А маленькие глазки заблестели живыми огоньками. Она была сейчас без очков. И ее близорукие глаза — то ли от выпитого вина, то ли от природного дефекта — немного косили.

— Нет, ты слушай, — теперь она клонилась к моему уху, — Анатолий Сергеевич — просто душка. Я без ума от него. Знаешь, как он вкусно пахнет? — Разгоряченная вином, Тишка потеряла привычную сдержанность.

Вот еще новости! Она что, запала на этого пенька. Элька тоже вернулась к дневному разговору:

— А вы заметили, девчонки, какой бугорок в штанах у Ивана вздымается?

— Ну, Эльвира, скажешь, — усмехнулась я. — Как ты могла в его форменных брюках разглядеть какой-то бугорок. Он же не в джинсах.

В этот момент в полуоткрытую дверь комнаты вошли двое — Иван Задорожный и Анатолий Сергеевич. У обоих в руках были бутылки.

— Входите, входите, — привстала Эльвира со своего места. — А мы вас ждем!

Мы потеснились, освобождая места для новых участников вечеринки. Серов плюхнулся на мою койку, разбив нашу с Тишей пару. Задорожный сел напротив, рядом с Эльвирой и еще двумя девочками.

Задорожный и Серов пришли в штатском. На каждом был приличный спортивный костюм — своеобразная мода, бытовавшая в части.

Без формы оба казались моложе. Даже старый Серов. Возможно, он был и не очень старым. Может, ему было лет тридцать пять. Просто полнота придавала ему солидности. Вошедшим налили штрафную, пришлось плеснуть и себе. Эльвира предложила тост за союз мореходов и кораблестроителей. Она умела говорить красиво. Серов подал нам с Тишкой наполненные вином стаканы. Улыбнулся обеим. Казалось, он не держал на меня обиду. Я знала, что мне не надо больше пить, но в данной ситуации пропустить тост было неудобно. Отказываться и обращать на себя внимание не хотелось. А когда мои губы оказались у самого края стакана, темно-вишневая терпкая жидкость сама выплеснулась мне в рот.