Завтра мы будем вместе - [11]

Еще на территории части я заметила нескольких женщин-служащих. Вчера мичман Задорожный пояснил, что это девушки-контрактницы из разных краев Союза. В береговой службе они составляли едва ли не треть личного состава.

Светлана была русоволосой девушкой лет двадцати семи. Короткие пряди ее волос были зачесаны за уши и убраны под кокетливо сдвинутую набок пилотку. Военная форма — темная юбка, китель и черный галстук у ворота кремовой рубашки — придавала ей строгий, даже суровый вид. Старшина Колокольцева была неулыбчива и смотрела на нас настороженно.

— Колокольцева, привел тебе помощников. Отбирай людей, — отчеканил мичман.

Светлана хмуро окинула нас взглядом и уставилась на меня. Я резво выхватила из кармана вельветовых джинсов пачку сигарет и сунула цигарку в зубы. Затем прищурилась и, посасывая сигаретку, сделала вид, что достаю зажигалку. Оставаться в этом мрачном месте, да еще с такой мымрой, желания не было.

— Здесь курить запрещено! — почти взвизгнула старшина Колокольцева, опешив от моей наглости.

Мой маневр достиг цели: я отпугнула своим видом начальницу этого помещения. Ясно, что такая практикантка была ей ни к чему. Я послушно вынула сигарету изо рта и убрала ее назад, в пачку.

Тишка, несмотря на свой скромный вид, тоже не приглянулась Светлане. Верно, из-за своей невзрачной внешности показалась мало сообразительной. Колокольцева отобрала двух девочек из нашей пятерки и сообщила им, что они будут проводить инвентаризацию этого арсенала. Она похлопала по толстенным альбомам, сказав, что по ним надо сверять наличие боекомплекта. Я еще раз похвалила себя за сообразительность, избавившую меня от нудной работы. Слово-то какое: инвентаризация. И это называется морская романтика!

Во время нашего шествия по объектам решались сразу две задачи. Во-первых, получалась обзорная экскурсия по части. Во-вторых, нас расставляли по рабочим местам. Хотя при таком комбинированном подходе некоторые практиканты лишались части впечатлений. Но тратить на студентов много времени начальство не собиралось.

После того как наш караван уменьшился на две единицы, мы отправились в обратный путь. Мы снова вернулись в светлый праздничный мир. Но поросшая иван-чаем и травой гора уже не казалась прекрасной. Зловещая начинка холма не забывалась. Мы снова шли по шпалам заросшей колеи.

Некоторые все же отступали шаг-другой в сторону от рельсов, срывая маслята и подосиновики. Вечером мы будем праздновать начало практики, и грибы пойдут на жаркое.

Скоро мы вышли к морю и остановились у пирса. Здесь, цепляясь тросами за кнехты, швартовались небольшие катера и суденышки. Они безмятежно покачивались на прибрежных волнах. Вдали, на рейде, виднелись большие корабли, а чуть в стороне, высунув из воды спину, чернела подводная лодка.

От пирса навстречу нам шел офицер. Опять екнуло в груди: он, не он?

Он представился, я тотчас забыла его фамилию, как привычно забывала все ненужное. Он обращался только к парням. Сказал, что ему нужны сильные ребята для такелажных работ. «На несколько дней, — уточнил он, — для установки спецустройств в акватории». Я подтолкнула Юрку, он, как обычно, спал на ходу. Благодаря моей реакции Нежданов вместе с еще одним парнем попал в элитную группу, на корабль. Ребята должны были находиться на эсминце круглые сутки, чередуя вахты с отдыхом. Юрка был в восторге. Он поцеловал меня в щеку и отправился за офицером.

Задорожный повел похудевший караван дальше.

Мы подошли к трехэтажному зданию из светлого кирпича, стоящему прямо на берегу моря.

— Это наше научно-исследовательское подразделение, — сказал Задорожный. — Тут находится диспетчерский пульт проведения испытаний и лаборатории. Можете высказывать свои пожелания, где хотите работать. Постараемся учесть.

Кто-то сразу назвал профильные дисциплины, с которыми хотел бы ознакомиться на практике, но остальные помалкивали, не представляя толком, что их ждет.

— А вы не знаете, где работает офицер Островский? — решившись, спросила я.

— Валерий Валерьевич? Как же, прекрасно знаю, это мой начальник. Вы хотите к нему, в акустическую лабораторию? С удовольствием возьмем симпатичных девчат!

Мои подружки посмотрели на меня с удивлением и уважением: когда это я успела разведать фамилии местных начальников?

Задорожный подвел нас к вахте. У нас еще раз спросили паспорта, проверили по списку и, наконец, пропустили по одному через турникет.

Мы прошли внутрь здания и поднялись на второй этаж. В длинный коридор выходило множество железных дверей. На каждой был установлен цифровой замок. У одной двери мичман остановился и набрал пальцами известный ему код. Дверь подалась, и мы вошли в просторную комнату. Часть ее занимала какая-то аппаратура, часть — обычные канцелярские столы, всего три. За одним из столов, спиной к двери, сидел офицер.

— Это и есть акустическая лаборатория кавторанга Островского, — сообщил Иван, — кто тут желал бросить якорь?

Я, Тишка и Элька следом выступили вперед.

Офицер, сидевший за столом, встал, слегка улыбнулся и шагнул нам навстречу. Был он низенький и плотный. Кожа его мясистой шеи нависала складкой над тугим воротничком форменной рубашки.