Завоевания в Центральной и Южной Америке XV—XIX веков. Под властью испанской короны - [27]
Пока испанцы были заняты тем, что наводили порядок в Новой Испании для короля и совершали все новые открытия, в Южной Америке шло завоевание другой, такой же грозной империи силой испанского оружия. Еще со времен захвата Дарьена среди живших там испанцев ходили слухи о цивилизованных и процветающих царствах на юге, но из-за преград – моря, пустыни и гор, которые их защищали, – реальность долгое время оставалась сокрытой. Серьезное исследование было начато в Дарьене двумя малоизвестными конкистадорами из Эстремадуры Франсиско Писарро и Диего Альмагро и священником Эрнаном Луке. Все трое поселились в Дарьене как encomenderos, время от времени занимаясь сельским хозяйством и поисками золота. Луке, который не принимал активного участия в завоевании Перу, видимо, предоставил большую часть первоначального капитала. Партнеры провели четыре года в плаваниях и исследованиях побережья, в ходе которых они собрали достаточно информации, чтобы осмелиться обратиться к императору за официальным патентом на завоевание. Поездка Писарро в Испанию совпала с триумфальным появлением при дворе Кортеса, что было благоприятным знаком, и Писарро добился для себя назначения adelantado (первооткрыватель новых земель) и губернатором царства, которое он решил завоевать. Он вернулся в Панаму со своими четырьмя единокровными братьями и еще несколькими добровольцами. Оставив Альмагро в Панаме набирать людей для экспедиции, Писарро в 1530 году отплыл с 180 солдатами, из них 36 кавалеристов, чтобы завоевать Перу, высадился на берег у экватора и двинулся сухим путем на юг.
Появление Писарро в Тумбесе на северном побережье Перу совпало с последним этапом войны за престолонаследие, в которой правящий Инка Уаскар потерпел поражение и был свергнут своим единокровным братом Атауальпой, который выбрал в качестве своей столицы не Куско, а более доступный город Кахамарку на севере Перу. Сообщения об этом конфликте ободрили Писарро и побудили его, после того как он устроился в районе Тумбеса и основал «город» Сан-Мигель, отправиться в 1532 году вглубь материка к Кахамарке. Здесь под прикрытием официальной встречи испанцы совершили внезапное нападение (план составили братья Писарро, Эрнандо Сото, Себастьян Белалькасар и монах Висенте Вальверде), во время которого им удалось перебить большую часть свиты Атауальпы, захватить в плен самого правителя и обратить в бегство многотысячный отряд инков[44]. Благодаря неожиданному нападению, благоприятной политической ситуации и потрясающей смелости, которая испугала и самих завоевателей, Писарро со своими людьми практически решили судьбу империи инков за один день. Вскоре после этого приехал Альмагро с подкреплением из Панамы. Вооруженные силы инков, лишившись своего правителя, были неспособны оказать действенное сопротивление завоевателям, которые общей численностью около 600 человек отправились к Куско. Жители даже не пытались укрыться в крепости Саксайуаман. Они пассивно оставались в городе, который был взят и разграблен в ноябре 1533 года. Золото и серебро, награбленные в Куско, вместе с золотыми сосудами, которыми наполнили целую комнату в Кахамарке подданные Атауальпы, тщетно надеявшегося выкупить свою свободу, были переплавлены; королевская пятая часть была изъята, а остальное было роздано конкистадорам; этого хватило, чтобы сделать каждого солдата этой армии богатым на всю жизнь, хотя мало кто из них прожил достаточно долго, чтобы насладиться этим богатством.
До этого момента вся кампания приблизительно шла по тому же сценарию, что и у Кортеса в Мексике (еще было много тяжелых боев), но после захвата Куско ход событий переменился. Писарро, в отличие от Кортеса, не создал центра своей власти в древней столице царства, а основал в 1535 году совершенно новую испанскую столицу Лиму – город королей, расположенный у моря в долине Римак. Этот выбор был обоснован с военной точки зрения, так как Куско находился далеко от гаваней, от которых зависели испанцы в Перу в плане подкреплений и снабжения из внешнего мира, а его горное окружение затрудняло, если не делало невозможным, использование кавалерии – главного рода войск испанцев. Но таким решением Писарро подчеркнул деление страны на испанское побережье и индейские горы и потерял одно средство привлечения перуанцев к новой вассальной зависимости. К тому же Писарро был человеком совершенно другого сорта, чем Кортес. В Испании он был незаконнорожденным сыном, воспитанным какими-то крестьянами; в Индиях он стал воином, добившимся руководящего положения благодаря своему честолюбию, храбрости и воинскому умению. Он был неграмотным и очень зависел от секретарей, которые иногда злоупотребляли своим положением и наделали врагов своему господину. И хотя Писарро был умным и прозорливым, ему не хватало обаяния и хитрости Кортеса, его чуткого понимания человеческих обстоятельств, его таланта нападать на врага, даже потерпев поражение. Убийство Атауальпы по решению суда было грубой ошибкой, которую осудили многие испанцы. К тому же Писарро имел завистливых соперников в своем собственном лагере, и вскоре среди завоевателей начались жаркие споры. Первая весть о возникших проблемах пришла из Сан-Мигеля, правитель которого Белалькасар оставил свой пост и отправился на север в район Кито по приглашению каких-то местных жителей, чтобы избавить их от их правителей-инков и установить свою власть. Его положение осложнилось неожиданным прибытием из Гватемалы неугомонного и воинственного Альварадо, который имел свои планы на Кито. Первым Альмагро, а затем Писарро поспешили на север, чтобы предотвратить гражданскую войну. Альмагро и Белалькасар (которые были
Известный британский ученый профессор Джон Перри представляет историю европейских географических исследований и открытий, развития торговли и поселений за пределами Европы с начала XV до конца XVII века. Это была эра, когда Европа открывала для себя мир за пределами своей территории. Она началась с Генриха Мореплавателя и португальских путешествий и закончилась 250 лет спустя, когда «разведка» была почти завершена. Профессор Перри рассматривает политические, экономические и религиозные стимулы, побудившие европейцев к исследованиям и завоеваниям, а также анализирует природу и проблемы их поселений на колонизированных землях.
Предлагаем вашему вниманию адаптированную на современный язык уникальную монографию российского историка Сергея Григорьевича Сватикова. Книга посвящена донскому казачеству и является интересным исследованием гражданской и социально-политической истории Дона. В работе было использовано издание 1924 года, выпущенное Донской Исторической комиссией. Сватиков изучил колоссальное количество монографий, общих трудов, статей и различных материалов, которые до него в отношении Дона не были проработаны. История казачества представляет громадный интерес как ценный опыт разрешения самим народом вековых задач построения жизни на началах свободы и равенства.
Монография доктора исторических наук Андрея Юрьевича Митрофанова рассматривает военно-политическую обстановку, сложившуюся вокруг византийской империи накануне захвата власти Алексеем Комнином в 1081 году, и исследует основные военные кампании этого императора, тактику и вооружение его армии. выводы относительно характера военно-политической стратегии Алексея Комнина автор делает, опираясь на известный памятник византийской исторической литературы – «Алексиаду» Анны Комниной, а также «Анналы» Иоанна Зонары, «Стратегикон» Катакалона Кекавмена, латинские и сельджукские исторические сочинения. В работе приводятся новые доказательства монгольского происхождения династии великих Сельджукидов и новые аргументы в пользу радикального изменения тактики варяжской гвардии в эпоху Алексея Комнина, рассматриваются процессы вестернизации византийской армии накануне Первого Крестового похода.
Виктор Пронин пишет о героях, которые решают острые нравственные проблемы. В конфликтных ситуациях им приходится делать выбор между добром и злом, отстаивать свои убеждения или изменять им — тогда человек неизбежно теряет многое.
«Любая история, в том числе история развития жизни на Земле, – это замысловатое переплетение причин и следствий. Убери что-то одно, и все остальное изменится до неузнаваемости» – с этих слов и знаменитого примера с бабочкой из рассказа Рэя Брэдбери палеоэнтомолог Александр Храмов начинает свой удивительный рассказ о шестиногих хозяевах планеты. Мы отмахиваемся от мух и комаров, сражаемся с тараканами, обходим стороной муравейники, что уж говорить о вшах! Только не будь вшей, человек остался бы волосатым, как шимпанзе.
Настоящая монография посвящена изучению системы исторического образования и исторической науки в рамках сибирского научно-образовательного комплекса второй половины 1920-х – первой половины 1950-х гг. Период сталинизма в истории нашей страны характеризуется определенной дихотомией. С одной стороны, это время диктатуры коммунистической партии во всех сферах жизни советского общества, политических репрессий и идеологических кампаний. С другой стороны, именно в эти годы были заложены базовые институциональные основы развития исторического образования, исторической науки, принципов взаимоотношения исторического сообщества с государством, которые определили это развитие на десятилетия вперед, в том числе сохранившись во многих чертах и до сегодняшнего времени.
Эксперты пророчат, что следующие 50 лет будут определяться взаимоотношениями людей и технологий. Грядущие изобретения, несомненно, изменят нашу жизнь, вопрос состоит в том, до какой степени? Чего мы ждем от новых технологий и что хотим получить с их помощью? Как они изменят сферу медиа, экономику, здравоохранение, образование и нашу повседневную жизнь в целом? Ричард Уотсон призывает задуматься о современном обществе и представить, какой мир мы хотим создать в будущем. Он доступно и интересно исследует возможное влияние технологий на все сферы нашей жизни.