Завоевания в Центральной и Южной Америке XV—XIX веков. Под властью испанской короны - [18]
Развитие сельского хозяйства в Америке, как и везде, освободило человека от необходимости постоянных поисков пищи; и, естественно, регионы, которые первыми стали выращивать стабильный комплекс культурных растений, также первыми создали у себя и высокоорганизованные общества и узнаваемые культуры. Более высокоразвитые цивилизации этих регионов были сформированы не принесшими новшества завоевателями или иммигрантами, а путем постепенной эволюции, усовершенствования архаичных умений и обычаев. Процесс развития имел место в различных центрах, независимых один от другого, но безусловно оказывавших влияние друг на друга. В Гватемале майя создали обрядовую цивилизацию с центрами в огромных городах-храмах. В мексиканском штате Оахака сапотеки были создателями богатой цивилизации, главным памятником которой являются развалины Монте-Альбан. В лесах Табаско и прибрежном Веракрусе есть следы других высокоразвитых цивилизаций – тотонакской и ольмекской. К северу от Мехико на границе региона с высокой цивилизацией другой малоизвестный народ построил огромные пирамиды Теотиуакана и комплекс жреческих построек, которые их окружают. Эти культуры градостроителей значительно отличались друг от друга, но все они имели одну важную общую черту. Их города не были изначально местом для жилья, или крепостями, или даже в каком-то современном смысле административными центрами – столицами; это были города для церемоний. Потребность в лесном сельском хозяйстве не позволяла постоянно проживать в больших городах. Чтобы расчистить землю от леса и посадить кукурузу, деревья нужно было подкопать, а когда они погибнут – сжечь. Земля, расчищенная таким способом, давала хорошие урожаи на тонком слое перегноя на протяжении двух-трех лет, а затем истощалась. И тогда нужно было переносить на другое место целые деревни; или же каждой семье нужно было выделять достаточно земли, чтобы передвигать свои поля каждые два-три года, давая возможность истощившимся участкам вновь зарасти травой и кустарником. Поэтому на территории всей Центральной Америки большинство людей жили в разрозненных деревушках в хрупких и непостоянных жилищах; но они выражали свое социальное единство в строительстве храмов, которые поднимались над лесными деревнями подобно аббатствам средневековой Европы, возвышавшимся над полями и лачугами благочестивых и терпеливых крестьян. Города Средней Америки были предназначены главным образом для проведения религиозных церемоний, а также для общественных собраний и рыночной торговли чрезвычайно религиозных людей.
Из всех градостроительных культур культура майя, хотя и не обязательно самая древняя, была самой широко распространенной, влиятельной и впечатляющей в своих религиозных, научных и художественных достижениях. Территория майя включает три отдельных региона: южный регион в высокогорной Гватемале, центральный регион в Петене (Северная Гватемала) и Британском Гондурасе[26] и северный регион – полуостров Юкатан в Мексике. Высокогорный регион позволял добиться самых больших результатов. Его умеренный климат и рыхлая вулканическая почва делали ведение примитивного сельского хозяйства легким, и в древние времена он давал обществу майя многие из самых ценных товаров: обсидиан для ножей и наконечников копий, железный колчедан для зеркал, красный железняк для получения красной краски, необходимой для церемоний, перья трогонов и других птиц с ярким оперением, которые использовались ткачами для изготовления гобеленов и плащей для вождей, и нефрит. Всеми этими товарами торговали в Центральной Америке и за ее пределами, а бобы деревьев какао, которые росли на тихоокеанском побережье, использовались как валюта всеми оседлыми народами. Однако, несмотря на естественные преимущества, высокогорный регион отставал от двух других в науке и искусствах. «Сердцем» культуры майя во всем ее великолепии в «классическом» периоде был Петен – равнинное известняковое плато со скудной почвой, обильными дождями и высокими густыми лесами. В «классические» времена майя этот район, вероятно, задерживал гораздо больше поверхностной воды, чем в наши дни, – имелась сеть мелководных озер, дававших возможность легкого сообщения между поселениями. В настоящее время Петен почти необитаем, но руины древних городов, полускрытые лесом, разбросаны по всему региону. Юкатан – тоже сложен известняковыми породами, но этот регион засушливый и покрыт кустарниковым редколесьем, где мало поверхностной воды, за исключением тех мест, где известняковая толща провалилась и образовала сеноты (подземные водоемы) – уходящие в глубь естественные провалы-колодцы[27]. Здесь тоже по всей территории разбросаны многочисленные руины городов обычно вместе с доступными сенотами.
Главные постройки во всех этих центрах культуры майя – храмы-пирамиды и массивные, многокомнатные общинные дома, в которых, вероятно, жили жрецы и послушники во время религиозных постов и праздников. Эти характерные черты встречаются по всей Центральной Америке, но постройки майя имеют свои особенности. По богатству и искусности исполнения скульптуры майя, высеченные целиком с помощью каменных орудий труда, не знают себе равных в обеих Америках и занимают высокое место в мире. В строительстве одни только майя из всех американских народов поддерживали крышу посредством ступенчатых сводов, в которых две опоры свода сближаются до тех пор, пока не появляется возможность перекрыть пространство между ними двумя замковыми камнями. Ни один народ Америки не открыл для себя правильную арку. Самой интересной и характерной чертой для майя был обычай возводить ряд памятных стел или календарных камней в связи с постройкой общественных зданий. Эти большие монолитные столбы, покрытые рельефными символами и выпуклыми резными изображениями, встречаются только на равнинах майя, но там они распространены повсеместно. Для религии майя была характерна озабоченность временем. Астрономия или астрология изучались как вспомогательное средство для измерения времени, предсказания будущего и установления благоприятных дат для жертвоприношений и главных дел. Знания астрономии, путем долгих наблюдений собранные многочисленными и высокообразованными жрецами, были очень обширными, и календарь, основанный на них, был сложным и поразительно точным. Все развитые цивилизации Центральной Америки занимались этой наукой в какой-то степени, и все они имели священные календари; но ни один из них не мог сравниться с календарем майя ни по полноте знаний, ни по эффективности средств их записи. Так как майя также – одни из всех американских народов – имели зачаточную форму письменности, используя глифы, или символы, а не просто пиктограммы, они могли записывать на своих стелах астрономическую и календарную информацию и, можно предположить, исторические факты – что-то вроде летописей, высеченных на камне. Последнее – только предположение, потому что сколько-нибудь уверенно расшифровать можно пока еще лишь календарные глифы. Но по крайней мере стелы дают возможность археологам датировать места стоянок древних майя с большей или меньшей степенью достоверности. Согласно широко принятой интерпретации, самая древняя из сохранившихся до наших дней стел в Уашактуне (Вашактуне) была воздвигнута в 328 году, самая поздняя рядом с Ла-Муньекой в штате Кампече – возможно, в 928 году, но это сильно обветшалый и явно ухудшенный экземпляр. Большинство городов майя перестали ставить стелы в течение IX века. Пять или пять с половиной веков длился «классический» период цивилизации майя; в Европе это период времени приблизительно от правления римского императора Константина I Великого (р. ок. 274, правил 306–337) до Карла Великого (742–814, с 768 король франков, с 800 император).
Известный британский ученый профессор Джон Перри представляет историю европейских географических исследований и открытий, развития торговли и поселений за пределами Европы с начала XV до конца XVII века. Это была эра, когда Европа открывала для себя мир за пределами своей территории. Она началась с Генриха Мореплавателя и португальских путешествий и закончилась 250 лет спустя, когда «разведка» была почти завершена. Профессор Перри рассматривает политические, экономические и религиозные стимулы, побудившие европейцев к исследованиям и завоеваниям, а также анализирует природу и проблемы их поселений на колонизированных землях.
Миром правят числа. Все чаще и чаще решения принимают не люди, а математические модели. В числах измеряется все – от наших успехов в образовании и работе и состояния нашего здоровья до состояния экономики и достижений политики. Но числа не так объективны, как может показаться. Кроме того, мы охотнее верим числам, подтверждающим наше мнение, и легко отбрасываем те результаты, которые идут вразрез с нашими убеждениями… Анализируя примеры обращения с численными данными в сферах здравоохранения, политики, социологии, в научных исследованиях, в коммерции и в других областях и проливая свет на ряд распространенных заблуждений, нидерландский журналист, специалист по числовой грамотности Санне Блау призывает мыслить критически и советует нам быть осмотрительнее, о чем бы ни шла речь – о повседневных цифрах, управляющих нашим благополучием, или о статистике, позволяющей тем, кто ее применяет, достичь огромной власти и влияния. «Числа влияют на то, что мы пьем, что едим, где работаем, сколько зарабатываем, где живем, с кем вступаем в брак, за кого голосуем, как решаем вопрос, брать ли ипотеку, как оплачиваем страховку.
В эпоху тотальной цифровизации сложно представить свою жизнь без интернета и умных устройств. Но даже люди, осторожно ведущие себя в реальном мире, часто недостаточно внимательно относятся к своей цифровой безопасности. Между тем с последствиями такой беспечности можно столкнуться в любой момент: злоумышленник может перехватить управление автомобилем, а телевизор – записывать разговоры зрителей, с помощью игрушек преступники могут похищать детей, а к видеокамерам можно подключиться и шпионить за владельцами.
Виктор Пронин пишет о героях, которые решают острые нравственные проблемы. В конфликтных ситуациях им приходится делать выбор между добром и злом, отстаивать свои убеждения или изменять им — тогда человек неизбежно теряет многое.
О чем это? • о ключевых словах современной науки; • о самых страшных экспериментах; • о сущности цивилизации. «Любому человеку нужен просто разговор – о важном, научном. Это задача научных журналистов. И один из самых ярких, самых ясных, самых ответственных – Григорий Тарасевич». Александр Архангельский, телеведущий, писатель, профессор Высшей школы экономики «…Книга вызывает множество противоречивых чувств: с рядом моментов хочется спорить, от большинства историй смеялась в голос, а от некоторых глав становилось безумно грустно».
История машинного обучения, от теоретических исследований 50-х годов до наших дней, в изложении ведущего мирового специалиста по изучению нейросетей и искусственного интеллекта Терренса Сейновски. Автор рассказывает обо всех ключевых исследованиях и событиях, повлиявших на развитие этой технологии, начиная с первых конгрессов, посвященных искусственному разуму, и заканчивая глубоким обучением и возможностями, которые оно предоставляет разработчикам ИИ. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.
Что значат для демократии добровольные общественные объединения? Этот вопрос стал предметом оживленных дискуссий после краха государственного социализма и постепенного отказа от западной модели государства всеобщего благосостояния, – дискуссий, сфокусированных вокруг понятия «гражданское общество». Ответ может дать обращение к прошлому, а именно – к «золотому веку» общественных объединений между Просвещением и Первой мировой войной. Политические теоретики от Алексиса де Токвиля до Макса Вебера, равно как и не столь известные практики от Бостона до Санкт-Петербурга, полагали, что общество без добровольных объединений неминуемо скатится к деспотизму.