Зависть - [47]

— Что-то ты бледная какая-то? — утром метко подметила моё тревожное состояние Новикова. — Волнуешься перед предстоящей встречей с Валевским?

— С чего бы мне волноваться по этому поводу? — равнодушно ответила я, включая электрочайник. — Я не верю, что он вообще меня до сих пор помнит. Если бы он хотел меня, то мог бы приехать ко мне в общежитие на выходных, он ведь знает, где я живу.

— В субботу его папаша с собой брал на деловую встречу. Я его мимоходом видела в том ресторане, где мы с моим папиком обедали, — задумавшись над моими словами, произнесла Лариса. — Потом, скорее всего, он со своей матерью объяснялся за разрыв с Ольгой. Она в этой курице души не чает. Поэтому он не смог приехать. А в воскресенье…  — замолчала она ненадолго, подыскивая причины нежелания Радима меня видеть, но, так и не найдя их, сказала: — Ты, можешь быть, и права. Вполне возможно, что он уже всё узнал от Лысенко и не посчитал нужным приезжать в свой выходной, тратить его попусту.

Я промолчала. Пусть думает, что хочет. Мне сейчас совсем не до неё и растрачивать на эту мерзавку остатки своих душевных сил не очень хочется. Сегодня я не торопилась в университет, медленно пила чай, больше не стремясь выбежать на полчаса раньше, чтобы застать момент, когда Радим выходит из машины. Сегодня он приедет один и, скорее всего, не так рано и сразу пойдёт в учебный корпус.

Пока я размышляла над этим, увидела, как Новикова, встав из-за стола и держа в руках чашку, подошла к окну и, попивая чай, наблюдала за происходящим на улице. Значит, пока я каждый день сломя голову бежала из общежития на занятия, чтобы увидеть Радима и пройти мимо него, она преспокойно наблюдала за ним с высоты четвёртого этажа? И сегодня она повторила свой ежедневный ритуал. По выражению её лица я уловила момент, когда машина Валевского заехала на стоянку. На её губах мелькнула короткая улыбка самодовольства, подтверждающая, что он приехал один. Некоторое время она просто любовалась им, её глаза при этом жадно поблескивали, а потом она нахмурилась.

— Странно…  — протянула она, — он точно ждёт кого-то у машины. — Новикова, вдруг вспомнив, что я, по своему обыкновению, не убежала, а сижу с ней в комнате, обратила ко мне лицо.

— Похоже, Валевский тебя ждёт.

Я встала из-за стола и также подошла к окну. Сердце в груди сделало кульбит, когда я увидела его. Радим стоял и, опираясь спиной о свою машину и сложив руки на груди, смотрел в сторону общежития, периодически поглядывая на наручные часы. Потом он повернул голову на звук приближающегося мотоцикла. Захар Белов заехал на стоянку и поставил свой байк рядом с чёрным лексусом. Парень встал с мотоцикла и, повесив шлем на руку, стал общаться с другом, волне миролюбиво и без бурных эмоций.

— Меня всё больше и больше нервирует этот крашеный урод, — глядя на парня, процедила с высокомерным презрением Новикова. — Как только этот непонятный тип нарисовался рядом с Валевским, так у меня сразу всё пошло наперекосяк. Потерялся контроль над ситуацией. Вряд ли это простое совпадение, наверное, этот гад как-то повлиял на него?

— Я не поняла, о чём ты говоришь? — отреагировала я на её мысли вслух.

— А тебе и не нужно понимать, — снисходительно улыбнулась мне Лариса. — Я сама с собой разговариваю.

— Это клиника, — озорно улыбнувшись, диагностировала я ей.

— Точно, — подтвердила мне, засмеявшись, Лариса.

А внизу Радим с другом пошёл в учебный корпус. Опять Белов отговорил его от преждевременной встречи со мной. Ведь о чём можно успеть поговорить двум практически незнакомым людям за десять минут до начала занятий? Правильно, не о чем.

Непонятное двойственное чувство охватывало меня от мысли о встрече с ним. Изнывая от нетерпения увидеть его ближе, я одновременно страшилась этого. Словно тот взгляд, которым он посмотрит на меня, станет для меня приговором: разобьётся моё сердце или нет.

Как осуждённый смертник, я желала оттянуть момент истины, намеренно избегая встречи с Радимом. В перерывах между парами я пряталась от него в дамском туалете и, можно сказать, что не зря. Закрывшись в кабинке, сидя на опушённой крышке унитаза, я услышала много чего интересного.

— Я тебе отвечаю, он больной на всю голову! — раздался громкий, возбуждённый голос Ольги Морозовой, после того как в очередной раз кто-то вошёл в помещение дамского туалета. — Я уже тысячу раз пожалела, что связалась с ним! — говорила она кому-то по телефону. — Он натуральный извращенец! Знали бы все девчонки, какой он в сексе, так бы не бредили им. Это с виду он весь такой сексуальный, а в постели точно через силу себя заставляет быть с тобой. Не поцелует, не обнимет, не прижмёт к себе ни разу, как настоящий мужик. Всё время ищет оговорки, чтобы не спать с тобой! Чувствуешь себя какой-то ненужной вещью после этого. Я-то реально ему поверила, когда он мне ездил по ушам, что у него какие-то психологические проблемы с близостью, типа, не может спать с другим человеком, обмениваться слюной и прочей хренью. А оказывается, он просто животное, которому только грубый и жёсткий секс нужен для удовлетворения. Я на такое не согласна даже за все его бабки. — Ольга, замолчав, слушала своего собеседника, потом заговорила с искренним потрясением в голосе: — Ты шутишь?! — изумилась она. — Реально хочешь, чтобы он тебя так трахал? Ну тогда, дорогая, флаг тебе в руки! Дорога к нему абсолютно свободна. Я не думаю, что после того, как он у Стаса на кухне оприходовал ту девку, между ними что-то потом будет. Так что можешь попытать удачи, а мне больше не звони! — И Ольга прервала с подругой связь. — Такая же ненормальная, как и он, — высказалась в слух Морозова о своей бывшей подруге и, помыв руки в раковине, вышла из туалета.