Зависимые - [39]

Звонок в мою дверь заставляет ее закругляться с рассказом, и она кладет трубку. Я поворачиваю ключ. Передо мной стоит незнакомый парень лет двадцати пяти, спрашивает, как меня зовут, и только после этого вручает мне маленькую коробочку из белого бархата. Ошарашенная, я не успеваю спросить, от кого она, как тот уносится, как будто его здесь и не было.

Мое сердце несется вскачь. Я подозреваю, нет, я надеюсь, что это от него.

Присев на диван, я спешу открыть ее, и так как она ни во что не запакована, это довольно быстро получается. Я просто нахожу, с какой стороны, и поднимаю крышечку. Мое дыхание перехватывает.

Сначала мне хочется зажмуриться от блеска камней, а потом я смеюсь, когда рассматриваю, что же это такое. На тонкой цепочке сверкает маленькая подвеска в виде кексика из белого золота. Сам кекс украшен изумрудами, а крем выложен россыпью маленьких бриллиантов.

Я все еще не могу начать дышать, глядя на него. Это самая милая, но и самая дорогая вещь из всех, что я когда-либо держала в руках. Это нечто потрясающее. Это мог сделать только он. Я поднимаю подвеску с белой подушечки и на обратной стороне вижу гравировку «Сладкая». Мой рот неудержимо растягивается в улыбке. Это лучший подарок за всю мою жизнь. Невероятно.

Вибрация моего телефона на барной стойке заставляет меня подпрыгнуть от неожиданности и захлопнуть свой изумленный рот. Я подхожу и вижу сообщение:

Д.: Надень его сегодня, сладкая. Я пришлю за тобой машину в десять.

Ох.

Мое тело дрожит. Нет ни единого шанса, что я доживу до десяти.

Однако, несмотря на печальный прогноз, и пронесшийся ураган по квартире, я смотрю на часы целая и невредимая.

Без четверти десять.

Волосы завиты в естественные локоны, легкий макияж на лице, на мне платье, которое наравне со всеми остальными проходило кастинг и выиграло благодаря своей универсальности, я бы сказала. Мне показалось, что оно самое подходящее для того, не знаю чего. Это белое платье с коротким рукавом, закрытым, но кружевным верхом и короткой юбкой-солнцем из плотной ткани. На ногах белые лодочки на шпильке, а из украшений только лишь идеально подходящая к моим глазам вещица в виде любимого блюда Джереми.

Готова. Прихватив маленькую сумочку, я спускаюсь на лифте, и уже за стеклянными дверьми фойе вижу таксиста, уставившегося на меня через эти самые двери. Чувствую себя золушкой, хотя отдаю себе отчет в том, что красивые истории любви с принцами и всем таким — полный обман.

Ну, уж если я решила быть обманутой, меня никто не остановит.

Затаив дыхание, я пытаюсь угадать место, куда мы направляемся, всматриваясь в окно на заднем сиденье. Мой водитель не проронил ни слова, а я совсем не знаю города, так что могу лишь строить предположения. Наверняка, Джереми запланировал жаркую ночь наедине после ужина в ресторане.

Ловлю себя на мысли, что мы так и не пережили момент расставания после секса. Вопреки всему, мы двигаемся дальше. Пока еще вместе. Не знаю даже, на что это похоже. Но все эти эмоции между нами… Я рада, что это еще не закончилось.

Затем такси останавливается, и я узнаю место, в которое меня доставили. «Лакс».

Я улыбаюсь. Вспоминаю о его обещании привести меня сюда, когда мне исполнится двадцать один. А когда выхожу из машины, моя челюсть чуть ли не падает и не бьется об асфальт.

Йен, Мелисса и Джереми стоят передо мной во всей красе. Парни в джинсах, у Йена сверху голубая футболка-поло, а на Джереми черная рубашка с закатанными рукавами и расстегнутыми верхними пуговицами. Я хочу лизнуть его прямо сейчас, честное слово. Он выгибает одну бровь, заметив, что я его рассматриваю, и я перевожу взгляд на Мелиссу, стоящую между ними. На ней милое коктейльное платье в тон футболки ее парня. Я ошарашено смотрю на них, пока Мелисса не делает шаг ко мне и не заключает в объятия.

— С днем рождения, дорогая. — Она искренне улыбается, а затем уступает место Йену, который делает со мной то же самое.

Джереми наклоняется и оставляет легкий поцелуй на моей щеке. Я готова расплакаться от неожиданности. Они собрались здесь, чтобы устроить для меня сюрприз в мой день рождения, который я собиралась провести в одиночестве, потому что не брала их в расчет даже. Мне становится так стыдно. Я могу только вымолвить жалкое «спасибо», прежде чем слеза начинает катиться по моей щеке.

— Ну-ну. — Мелисса обнимает меня за плечи, пока все толпятся вокруг нас, в надежде пройти в заведение этой ночью. — Мы не для того здесь, чтоб заставить тебя плакать. Мы здесь, чтобы повеселиться хорошенько, разделив с тобой твой праздник, правда, ребята?

— Серьезно, Эви, она заставила меня надеть эту футболку, чтобы я мог гармонировать с ее платьем. Ты слышишь? ГАРМОНИРОВАТЬ! Не говори, что моя жертва напрасна. Или мы идем веселиться, или я не знаю, — скулит Йен, получая удар локтем в живот от Мелиссы. Затем она обвивает его шею и смачно целует в губы.

— Такова участь всех подкаблучников, братан, — подначивает его Джереми, стоя рядом со мной и скрестив руки на груди. Он бросает взгляд на подвеску на моей шее, отчего уголки его рта еле заметно приподнимаются.

Ткань его рубашки натянута из-за положения рук, выставляя напоказ идеально очерченные бицепсы. Он выглядит сногсшибательно. Надо хотя бы постараться не пялиться на него так откровенно сегодня вечером.