Зависимые - [38]

— У тебя их было три. Но! Если бы это были те бургеры с пляжа, я бы забрала их все. Так что будь рад и двум с половиной.

— Ты серьезно планируешь сидеть дома все это время?

— Нет. Наверняка Молли придумает что-то интересное для нас обеих. После того, как вернется из Хэвенли, — с энтузиазмом произносит она.

— Бесспорно, вы вдвоем хорошо проведете время. — Надеюсь, она понимает, что это сарказм?

— Так и будет, если она опять не станет тебе названивать.

Нет, похоже, не понимает.

— Не надейся на это, мы в сговоре.

Она закатывает глаза.

— Я это уже поняла, команда «Моллиджер».

— Что? — Я не могу сдержать смех. — Ты придумала нам название? Ну, ты даешь, сладкая.

Черт побери, она забавная.

Она веселая, озорная, сексуальная, красивая, умная. Я смотрю на нее и не могу налюбоваться. Она как глоток свежего воздуха. Я точно не готов это потерять.

— А еще Мелисса просила составить ей компанию в конце недели. Что-то связанное со свадьбой. Раз Джекки не будет, то мне придется временно заменить ее, полагаю. — Она пожимает плечами и обхватывает губами соломинку, принимаясь за молочный коктейль.

Я наблюдаю, как она это делает, как в замедленной съемке, и задумчиво бормочу, чтобы поддержать разговор:

— Не знал, что Джекки уезжает.

— Летит в Париж искать место для галереи. Все бы ничего, если бы это не совпадало с моим днем рождения.

День рождения. Она недавно упоминала о нем.

— Когда твой день рождения?

— В среду.

— Значит, в среду ты станешь совсем взрослой, малышка?

Она кивает.

— И ты, наконец, перестанешь называть меня малышкой.

— Никогда.

— Тогда хотя бы перестань называть меня сладкой, — говорит она, как ни в чем не бывало, возвращая соломинку в соблазнительный ротик. Ее мягкие губы плотно обхватывают эту чертову трубочку, как вчера обхватывали мой член. Это было так соблазнительно — смотреть, как она отсасывает мне. Эта картинка навсегда врезалась в мою память.

Заказывать напитки было плохой идеей.

Да, черт, все связанное с ней — это плохая идея. Кроме той, чтобы запереться с ней на недельку-другую в пляжном домике, предварительно выбросив всю одежду в океан.

Я кладу руки на столик, наклоняясь ближе к Эвелине, и понижаю свой голос, чтобы то, что я собираюсь сказать, услышала только она одна:

— Ты делаешь меня таким твердым прямо сейчас, сладкая. Заканчивай с этим коктейлем, пока не стало слишком поздно.

Ее щеки снова розовеют. Это потрясающе.

— Что ты подразумеваешь, под «слишком поздно»? — Она дразнит меня, специально растягивая удовольствие с напитком, отчего по моим венам растекается лава.

Она то и дело бросает мне вызов, тестируя мои границы. Шутка в том, что у меня их нет. Только не рядом с ней.

— Когда я потеряю самообладание, ты не захочешь оказаться запертой со мной один на один в дешевой уборной, так что перестань меня провоцировать. Все, что было вчера, хреновы цветочки.

Она сглатывает комок и отодвигает чертов стаканчик в сторону, заставляя меня разразиться хохотом. На нас оборачиваются люди.

— Ладно, идем отсюда.

Я обнимаю ее за талию, и веду к машине, чтобы доставить ее сексуальную задницу домой, пока она не нашла на нее каких-нибудь приключений без моего участия.

Никогда бы не подумал, что могу быть таким собственником.

Глава 18 Эви

В шесть утра Джекки совершает набег на мою комнату, выдергивая меня из постели для объятий. Она трясет меня сонную, держа за плечи. То притягивает к себе в удушающей хватке, то отстраняет, чтобы вставить что-то вроде «ты такая взрослая», «посмотри, кто у нас такой большой». Я напугана, честно. Учитывая то, что я еще сплю, мой мозг не готов воспринимать нечто подобное. Но это моя сестра, и она опаздывает на самолет, так что…

Мой день начался очень внезапно.

После того, как она оставляет на мне, наверное, сотню отпечатков ее помады, снова красной, хватает чемодан и исчезает, я отправляюсь в душ. Затем, переодевшись в синие джинсы с высокой талией и удобную белую футболку, оставляю свои волосы высохнуть естественным путем.

Если бы я что-то планировала на этот день, то наверняка сделала хотя бы подобие укладки. Но, так как моя сестра улетела в Париж, Молли со своим отцом отправились кататься на лыжах еще позавчера, а Джереми не мой парень, чтобы отмечать этот праздник с ним, то, полагаю, я осталась одна в свой день рождения.

Иногда полезно побыть наедине с собой. Особенно, когда есть, над чем подумать. Это ведь никогда не поздно, включать голову? Хотя, мой поезд с мозгами давно ушел. Я пожимаю плечами, и мысленно машу рукой на прощание уносящемуся от меня последнему вагону.

После звонка мамы и папы, которые «так сильно сожалеют», что отправили меня далеко от себя, я подумала, что это был самый правильный их поступок за всю мою жизнь. Честно. Я, наконец-то, вольна делать, что хочу. Даже если хочу совсем не того, чего должна бы хотеть. Но это уже совсем другая история.

Затем звонит Молли, поет мне поздравительную песню в трубку и рассказывает, как один симпатичный парень учил ее кататься на сноуборде вчера до двух часов ночи, за что ее отец грозился посадить ее под арест по возвращению в ЛА. Я смеялась, а она бухтела, что ее совершеннолетие будет только через два месяца, и тогда, она переедет от него в отдельное жилье. Я знаю Молли, она это сделает.