Завидная невеста - [11]

Рену стало интересно, что скрывает эта женщина. Доставая бритвенный прибор, он продумывал план атаки. Будь на месте Эммы другая женщина, он предпочел бы вести себя вежливо и обходительно, но с ней такая тактика имела бы катастрофические последствия.

С Эммой нужно обращаться строго и жестко. Он ведь видел, с каким неприкрытым презрением она обошлась с Артуром Гридли. Готова съесть его живьем за то, что он хотел выставить ее нежным созданием вроде цветка. Это позабавило Рена. Если Эмма и цветок, то из тех, что заманивают ничего не подозревающую добычу, а потом плотно смыкают лепестки и держат в плену, из которого невозможно улизнуть.

Скоро она поймет, что он не дурак и не намерен играть в ее игры. Плохими манерами его не испугать. Если Эмма Уорд решила, будто холодный прием заставит его собрать вещи и уехать, ее ждет сюрприз. Она понятия не имеет, какие перспективы поджидают его в Англии – этого даже Китт не знает, и ее холодная враждебность не идет ни в какое сравнение с благородной бедностью, грозящей поглотить его, если он не преуспеет на плантации. Его сестры останутся старыми девами за неимением хорошего приданого или будут вынуждены связать себя узами брака с сомнительными мужчинами, потому что никто другой не захочет взять их в жены. Поместье постепенно придет в упадок из-за нехватки средств, чтобы чинить крыши и заменить обветшавшую мебель, а арендаторы уедут в поисках более плодородных полей.

Благородная бедность – это смертный приговор с отсрочкой исполнения, но Рен не сдастся без боя. Он будет бороться изо всех сил ради блага своей семьи. Даже если бы он мог уехать из «Сахарной земли» – а он не может, – даже если бы его семья не зависела от его успеха здесь – а она зависит, – речь идет о пятидесяти одном проценте, о его будущем. Так что он останется из практических и принципиальных соображений.

«Рену Драйдену нечего здесь делать!» – решительно рассудила Эмма, погружаясь в пенную ванну. Однако, вспоминая, как Рен боролся с пожаром, она вынуждена была признать, что он хорошо потрудился. Даже слишком хорошо. Как прирожденный лидер, он выстроил людей в цепочку для тушения пламени и сам встал впереди, работая наравне с другими. «Возможно, испугался за сохранность своего пятидесяти одного процента», – подумала Эмма, намыливая руки. Люди прониклись к нему уважением. Она прочла это на их лицах, когда он отдавал приказы. Но ей совсем не нужен харизматичный мужчина, способный свести на нет долгие годы ее упорного труда.

Знай он правду, все бы здесь присвоил себе. Как бы ей хотелось нарисовать для него идиллическую картину и уверить, что ему можно возвращаться домой. Но, как назло, загорелся курятник, на пожарище обнаружилась кукла-обеа, и Гридли подлил масла в огонь своим жалостливым восклицанием «Бедняжка Эмма!», едва все окончательно не испортив. Если Драйден решит, что его инвестиции в опасности, она от него никогда не избавится. Он уже продемонстрировал недюжинные задатки защитника, способного при необходимости превратиться в воина, который станет бороться за то, что ему дорого.

Эмму вдруг охватил жар, не имеющий ничего общего с горячей водой в ванне. Этот мужчина сводит ее с ума. Даже во время пожара она ни на секунду не забывала о его присутствии. Она незаметно следила за ним взглядом, любовалась игрой мышц его рук, когда он, закатав рукава рубашки, передавал ведра с водой. Она отметила и испачканный сажей подбородок, и блеск в глазах, когда он выкрикивал приказы. А какие ощущения она испытала, когда скакала с ним на одной лошади, прислоняясь спиной к его груди!

То был очень чувственный опыт. Она сидела у него между бедрами, и ее ягодицы терлись о его пах. Драйдена их близость ничуть не смущала, наоборот, раскрепощала. Ему удобно в своем теле, он сознает его привлекательность и способен на многие подвиги, наверняка и в постели тоже.

Не следует позволять себе такие неподобающие мысли о госте, особенно если хочешь поскорее его спровадить. Эмма подозревала, что является не единственной женщиной, мечтающей оказаться в объятиях Рена Драйдена. Он из тех мужчин, кто способен одним взглядом и прикосновением спровоцировать самые жаркие фантазии.

«Он опасен!» – подсказывал ей внутренний голос. Особенно для женщины вроде нее, ценящей независимость и не желающей, чтобы ее опекали. Опека означает некий кокон, щит, который ей вовсе не требуется. Дай она слабину – и Рен Драйден подорвет ее устои лишь потому, что это в его силах. В интересах Эммы придерживаться раз и навсегда выбранной тактики – игнорировать его, когда возможно, и сопротивляться, когда игнорировать невозможно.

Тем временем нужно продолжать жить, как будто ничего особенного не случилось. Хоть бы работники вышли завтра для выжигания полей перед сбором урожая, как планировалось!

Выжигание полей! Эмма резко села в ванне, так что вода и пена выплеснулись на плиточный пол. Следовало сообщить Рену! Но теперь слишком поздно. Она ведь уже попрощалась с ним сегодня, и если решит пойти сейчас к нему, то ей придется прежде одеться. Не бегать же по дому в ночной сорочке! Рен может решить, что она пересмотрела свое отношение к нему, а это совсем не соответствует действительности. Рен Драйден подобен искре, которую лучше не тревожить, чтобы самой не сгореть в пламени.