Завидная невеста - [98]

— Извините, — шепотом произнес Смит. Голос у него был расстроенный, даже страдальческий.

Она удивленно подняла глаза и встретилась с ним взглядом в зеркале.

Муж Лидии плакал. В его глазах стояли слезы, нижняя губа дрожала, но он пытался совладать с собой.

Потрясенная увиденным, она повернулась к нему.

— Мистер Смит? Ваш дедушка? Он?..

— Нет-нет. Старый мерзавец еще дышит. Это просто потому… — Он замолчал и, едва волоча ноги, вошел в спальню и приблизился к высокой кровати под балдахином, стоявшей, словно алтарь для жертвоприношений, посередине комнаты. Усевшись на краешек кровати, он свесил руки между коленями и, глубоко вздохнув, уставился на ковер. — Я никогда не изменял ей, — печально произнес он. — Ни разу за все эти годы.

Лидия не знала, что и подумать, не понимала, о чем он говорит. Она поняла лишь, что по какой-то причине ей выпала отсрочка от неизбежной брачной ночи. Она почувствовала огромное облегчение, потому что не могла представить себе интимные отношения с этим мужчиной, которого совсем не знала. Она и помыслить не могла о том, чтобы заняться с ним чем-то столь же глубоким и значимым, как акт, который совершали они с Недом.

— Извините, я не вполне поняла вас, — сказала Лидия.

— Она будет так обижена, — пробормотал он, и из его глаз медленно покатились слезы. — Она не поймет.

— Боюсь, что я тоже вас не понимаю, мистер Смит, — осторожно сказала Лидия. — О ком вы говорите, и что она не поймет?

— О Китти, — сказал он со страдальческим выражением лица. — О моей прелестней маленькой Китти.

Удивление сменилось замешательством. Неужели он говорит о кошке? Может быть, она вышла замуж за сумасшедшего? О Господи!

— А что случилось с вашей маленькой кошечкой, мистер Смит? — осторожно спросила она.

Но он ее не слушал. Он энергично покачал головой и с решительным видом выпятил нижнюю губу.

— Ничего не выйдет. Я не смогу лечь с вами в постель.

— О, благодарю вас! — воскликнула она. Из глаз ее покатились слезы, и она смахнула их со щек рукой. — И благодарю вашу чудесную, вашу замечательную кошечку!

Темные брови Чайлда сошлись на переносице.

— Какую кошечку?

— Китти.

— Китти не кошка. Китти — моя любовница! — сказал он, явно удивленный ее словами.

— Вот как?

Он кивнул, и на его лице снова появилось страдальческое выражение.

— Она была моей любовницей в течение одиннадцати лет, и за все это время я ни разу не изменил ей. Я даже никогда не испытывал искушения. Она тоже была всегда верна мне. Все эти годы… — Он шмыгнул носом. — Я тогда только что вернулся в Лондон из Итона. У меня почти ничего не было. Я тогда еще не унаследовал бизнес своего отца. Но хотя я был желторотым юнцом, дед ждал от меня поступков, способствующих упрочению в обществе статуса нашего семейства. Дед считал, что каждый должен внести в это свою лепту. Моя тетя вышла замуж за маркиза, мой отец незадолго до смерти был посвящен в рыцари. А я? А я женился на леди Лидии Истлейк. Мой статус в светском обществе теперь не только упрочился, но и стал неоспоримым.

Выражение его лица стало задиристым. Она без труда увидела в нем того неоперившегося юнца, которому не терпелось расправить крылышки.

— Вы говорили мне о Китти, — напомнила она.

Губы его дрогнули в улыбке.

— Да, о Китти. Ей тогда только что исполнилось шестнадцать лет, она приехала из Испании и была самым чудесным созданием из всех, кого я когда-либо видел. Она и сейчас такая. Она могла бы выбрать любого покровителя — более богатого и высокопоставленного, чем я, — но она выбрала меня, — сказал он с явной гордостью. — Она любит меня.

— А вы любите ее, — подсказала Лидия.

Он вскинул на нее глаза, чтобы посмотреть, не смеется ли она над ним, и, увидев, что не смеется, вздохнул.

— Да, наверное, люблю.

— И будете любить всегда.

— Надеюсь, что так. Поэтому, извините, наш брак будет фиктивным, так как, клянусь, я не смог бы жить в ладу с самим собою, если бы изменил этому самому верному и самому дорогому мне существу, — извиняющимся тоном сказал он, пожав плечами.

Она замерла на мгновение, потом выплеснула всю боль и ярость от пережитого за последние двенадцать часов:

— В таком случае почему вы, черт возьми, женились на мне, а не на ней? Вы сказали, что любите ее, что вам нужна жена и что нет никакого юридического или морального препятствия для того, чтобы сделать ей предложение, однако вы этого не сделали. Если эта женщина так глупа и так низко ценит себя, что останется с вами после этого, то она заслуживает такого бесчувственного отношения, какое проявляете к ней вы.

— Не говорите так! — воскликнул Чайлд, вскакивая на ноги.

— Почему? Ведь это правда.

— Я не мог жениться на ней. Она… она моя любовница!

— Ха! Как будто ни один мужчина никогда не женился на своей любовнице, — сказала Лидия, отметая его оправдания. — Китти для вас все равно что кошка. Вы ей придаете так же мало значения.

— Это неправда! — заорал он, шагнув к ней. — Я ее люблю!

Она сердито взглянула на него.

— Но еще больше вы любите то, что желаете получить в результате брака!

Несколько мгновений они гневно глядели друг на друга: Лидия — высоко вздернув подбородок, а Чайлд — побагровев от возмущения и обиды. Потом, неожиданно утратив агрессивность, он склонил голову и закрыл лицо дрожащими руками.