Завидная наша судьба - [33]

^{М. Ф. Лукин} 

Через полчаса командарм очень взволнованно встретил меня и объяснил цель вызова: пропал член Военного совета Шекланов. Вчера он поехал в какую-то часть и не вернулся. Розыски пока ни к чему не привели. Все на КП были этим обеспокоены. Для розыска Шекланова Лукин приказал мне выслать несколько разъездов.

С командного пункта командарма связываюсь со штабом дивизии и приказываю готовить четыре разъезда силой по пятнадцать — двадцать сабель, каждый с пулеметом. Спешу к машине: задачи разъездам хочу поставить сам.

На всякий случай приподнял ветровое стекло и выставил вперед ствол автомата. Предосторожность оказалась не лишней.

В деревне Митино из-за домов выскочили на дорогу немцы и, направив автоматы на машину, закричали:

— Хальт! Хальт!

Крикнув шоферу: «Гони!», ударил длинной очередью. Несколько гитлеровцев упало, другие бросились в стороны, беспорядочно стреляя.

Мы выскочили из деревни. Я облегченно вздохнул и оглянулся. Но успокаиваться было рано. На окраине деревни немцы устанавливали пулемет. Мелькнула мысль: скорее бы поворот! До него метров четыреста. Не успели. Пули прошили кузов машины, одна из них впилась шоферу в левую лопатку. Стиснув зубы, солдат не бросил баранку, хотя у него уже не хватало сил поворачивать ее. Кое-как вдвоем довели машину. Разъезды уже были готовы. Получив задачу, они отправились ее выполнять. Возвратились к вечеру ни с чем: следов Шекланова не нашли. Вероятно, он погиб, попав в такую же засаду, из какой чудом удалось вырваться мне самому. 

В течение первой недели октября враг двумя группировками севернее и южнее Ярцево продолжал наступать на Вязьму, охватывая 19, 20, 24, 32-ю армии и группу генерала Болдина, в состав которой были включены резервные соединения Западного фронта. Попытки группы Болдина контрударом задержать продвижение северной группировки противника успеха не дали, и к утру 7 октября кольцо окружения замкнулось восточнее Вязьмы. С запада, форсировав Днепр, наступали 5, 8 и 20-й армейские корпуса немцев, сжимая кольцо вокруг наших войск.

^{А. Г. Полегин} 

8 октября мы получили приказ командующего фронтом пробиваться из окружения. Войска сделали несколько попыток — ничего не получилось. 45-й кавалерийской дивизии приказано находиться в резерве командующего армией. Разместили нас в кустарнике к северу от Шутово. Расположив там дивизию, я прибыл утром 9 октября на хутор у Шутово. В крайней просторной избе за столом сидели генералы Лукин, Вишневский, Болдин и группа штабных командиров. Выслушав мой доклад, генерал Лукин приказал быть при нем. Сев на скамью и вслушавшись в разговор, я понял, что идет выработка решения на выход из окружения. Командармы решили в 18.00 после артиллерийской подготовки поднять дивизии в атаку. Прорываться будем на северо-запад на участке 56-го моторизованного корпуса. Наша 45-я кавалерийская дивизия будет замыкать и прикрывать войска с тыла.

Вечером после короткой артиллерийской подготовки над перелесками прозвучало мощное «ура», но продвинуться наши части не смогли. Повторили попытку на  следующий день — результат тот же. Люди были измотаны, боеприпасы подходили к концу.

Автомашины, тягачи и танки остались без горючего. Чтобы боевая техника не досталась врагу, много машин и орудий пришлось уничтожить. Подрывая их, бойцы не могли удержать слез.

В те тяжелые дни нам самим пришлось уничтожить и батарею «катюш», при этом погиб ее командир И. А. Флеров. Люди должны знать, как это произошло.

Появление «катюш» сначала под Оршей в июле 1941 года, потом на других участках Западного фронта ошеломило врага. Немецко-фашистское командование приняло все меры, чтобы уничтожить таинственную батарею и захватить хотя бы одну установку. Но капитан Флеров искусно маневрировал, и многочисленные удары вражеской авиации, охотившейся за его «катюшами», приходились по пустому месту.

В дни, когда 19-я армия пыталась прорваться из окружения, батарея Флерова расстреляла последние снаряды. А противник все наседал, сжимая кольцо окружения.

По приказу командарма М. Ф. Лукина капитан Флеров подготовил установки к подрыву. Но случилось так, что на батарею неожиданно напали немцы. Несмотря на губительный пулеметный и автоматный огонь, капитан Флеров с группой артиллеристов успел выполнить приказ. Так закончилось существование легендарной батареи. Жизнь ее героя-командира оборвалась в момент подрыва последней установки...

В 19-й армии полностью сохранила высокую боеспособность, пожалуй, только 45-я кавалерийская дивизия. Я убедительно просил командарма Лукина разрешить атаковать противника, чтобы пробить путь для всей армии. Но он не согласился:

— Твоя дивизия — последняя наша надежда. Без нее мы погибли. Верю, ты прорвешься, но мы не успеем пройти за тобой — немцы снова замкнут кольцо.

Этот довод, возможно, был справедлив, но нам, кавалеристам, трудно было с ним согласиться. Мы считали, что можно было организовать движение оставшихся боеспособными частей армии за конницей. А в крайнем случае даже если бы это не удалось, то хотя бы сохранилась боеспособная дивизия для защиты Москвы.