Заветы Ильича. «Сим победиши» - [215]

Замысел был такой: великий вождь революции разорвал со своими коварными клевретами и, чтобы подчеркнуть разрыв, покидая их, в сердцах хлопает дверью. А получилось так: крайне раздраженный человек с козлиной бородкой барахтается на дверной ручке в непосильной борьбе с тяжелой и тупой дверью. Получилось нехорошо»¹²³⁰.

Пленум тут же принимает решение, в котором констатирует, что своим уходом тов. Троцкий «поставил ЦК в затруднительное положение» и направляет вслед за ним Пятакова и Куйбышева. Их уговоры — вернуться в зал заседаний не дают результата. «Предложение новой коллегии [РВСР — ВЛ], — заявил он им, — продиктовано очень определенными внутрипартийными комбинациями», которые занимают «все больше и больше места в политике руководящего ядра ЦК, грозят в данном случае вреднейшими последствиями в военной работе, а вредных последствий уже не мало в других областях»¹.

Когда Пятаков ушел, Куйбышев, оставшись один на один с. Троцким, вероятно, «сорвался» и якобы заявил: «Мы не можем Вас объявить врагом, но считаем нужным в интересах партии против Вас бороться, — вот откуда проистекает необходимость таких методов»^12311232.

В записке членам ЦК и ЦКК Куйбышев 7 октября написал, что Троцкий неправильно понял и исказил его слова. На самом деле он сказал более витиевато: «Ваше положение в партии и отношение к Вам членов ЦК исключает возможность публичного противопоставления Вас большинству ЦК. Я лично боролся с Вами и буду бороться, поскольку меня будет вынуждать к этому революционная совесть, так как Ваш темперамент часто Вас далеко заводит, но нельзя же только поэтому Вас объявить врагом, начав публичную партийную дискуссию с Вами»¹²³³.

Так или иначе, но вызов был брошен, а поскольку «темперамент» Троцкого не давал ему возможности смолчать, на следующий день, 8 октября, он направил всем членам ЦК и ЦКК обширнейшее письмо по всем тем вопросам, которые обсуждались на сентябрьском пленуме. И судя и по объему и по содержанию этого документа писался и обдумывался он не один вечер. Троцкий утверждал, что вернувшись из Кисловодска 7 октября «он застал обстановку в стране и в партии резко изменившуюся к худшему… Это изменение стало мне ясно только на Пленуме ЦК»¹²³⁴. Так что Куйбышев дал лишь повод.

«Главной характеристикой момента, — отмечает Троцкий, — является то обстоятельство, что чудовищно возросшее несоответствие цен на промышленные и сельскохозяйственные продукты равносильно ликвидации нэпа…». Для деревни, полагает он, такое положение равнозначно возврату к «военному коммунизму», ибо «для крестьянина — базы нэпа — безразлично, почему он не может покупать: потому ли, что торговля запрещена декретами, или же потому, что две коробки спичек стоят столько, сколько пуд хлеба»¹²³⁵.

Помимо объективных обстоятельств, которые привели к «ножницам», одной из основных причин сложившегося кризиса являлся, по мнению Троцкого, — «самодовлеющий, т. е. не подчиненный общему хозяйственному плану характер нашей финансовой политики»¹. Дело дошло до того, что Политбюро ставит вопрос о введении государственной монополии на продажу водки, т. е. стремится «сделать доходы рабочего государства независимыми от успехов хозяйственного строительства»^12361237.

Ленинский лозунг смычки истолковывается лишь в сугубо «абстрактно-агитаторском виде», без внимания к «реальному его экономическому содержанию (плановое хозяйство; жесткая концентрация промышленности; жесткое снижение накладных расходов промышленности и торговли)». Возникающие проблемы бюрократическая система решает, как правило, бюрократическими методами: созданием различных комиссий с чрезвычайными полномочиями.

Однако подобное политико-административное давление лишь возвращает нас «к попыткам военно-коммунистического командования ценами». А роль Госплана по научному и плановому регулированию хозяйства, вопреки воле Ленина, не только не усилена, наоборот, — «он отодвинут еще более назад»¹²³⁸.

Отсюда плановая несогласованность, которая приобретает «вопиющие формы в работе центральных и вообще основных государственно-хозяйственных органов… Важнейшие хозяйственные вопросы решаются в Политбюро наспех, без действительной подготовки, вне их плановой связи… Чтобы быть совершенно точным, надо сказать: руководства хозяйством нет, хаос идет сверху»¹²³⁹.

Такая ситуация, полагает Троцкий, во многом объясняется «внутрипартийным режимом». Еще на X съезде стало очевидным, что «зажим эпохи военного коммунизма должен уступить место более широкой и живой партийной общественности». Однако сложившийся режим «гораздо дальше от рабочей демократии, чем режим самых жестких периодов военного коммунизма»¹²⁴⁰.

«Создаваемый сверху вниз секретарский аппарат, все более и более сомодовлеющий, стягивает к себе все нити». Это неизбежно убивает у хозяйственников инициативу и чувство личной ответственности, порождает у партийных работников, входящих в аппарат государства и партии, отказ от собственного мнения, по крайней мере открыто высказываемого, а у рядовых членов партии — пассивность и апатию»¹.

В этом контексте Троцкий излагает и свою версию кадровых перестановок в Реввоенсовете, предложенных ЦК на сентябрьском пленуме, которые, по его мнению, направлены на изоляцию «руководящего органа» РККА и «ударяют по моральному сплочению армии»