Завет - [74]

— Если то, что вы мне рассказали, правда, — сказал Браво, — почему орден хранит это в тайне? Это ведь не просто религиозный артефакт, это историческое чудо, часть нашего наследия. Почему нельзя объявить о нем миру?

— Это противоречило бы основным принципам ордена, чего мы не можем допустить.

— Не понимаю…

— Мы владеем не только Заветом, — проговорил Энтони. — В сокровищнице ордена находится Квинтэссенция. Пятый элемент.

— Что? — Браво вздрогнул и уставился на Энтони, словно его укололи иголкой.

Тот кивнул.

— Ты не ослышался.

— Пятая сущность? Притча во языцех средневековых философов? Они полагали, что вселенная состоит из четырех элементов — земли, воды, воздуха, огня — и Квинтэссенции, пятого элемента, заключающего в себе сущность жизни… Я всегда думал, что Квинтэссенция — это миф, вроде алхимических реакций и обращения воды в вино…

— Уверяю тебя, она вполне реальна, — сказал Энтони.

— Но что она такое? Ее можно увидеть, почувствовать, осязать… или человеку этого не дано?

— В своем Завете Иисус описывает ее как «масло», но подразумевать он мог что угодно, не обязательно то, что мы называем маслом сегодня. — Энтони понизил голос. — Почему отрывок Завета так опасен для церкви? Потому что в нем записано самим Иисусом: Лазарь и остальные были воскрешены при помощи Квинтэссенции.

— Но это противоречит традиционной доктрине. В Священном Писании сказано, что Иисус воскресил Лазаря данной ему божественной властью.

— Именно так; и это толкование было принято как единственное с незапамятных времен, — подхватил Энтони. — В Завете же ясно сказано: Лазаря вернула к жизни Квинтэссенция. Иисус ничего не говорит о своей божественной силе.

— Постойте-ка… — пробормотал пораженный Браво.

— Да-да, видишь, как действует это знание, какие выводы напрашиваются сами собой! Если Лазарь воскрес благодаря Квинтэссенции, а не божественной власти Христа, значит, Иисус был просто целителем, церковь всегда пресекала распространение подобных идей. И еще: возможно, после смерти Иисуса его ученики, забрав тело, воскресили его при помощи Квинтэссенции…

У Браво закружилась голова. Наконец он понял.

— Если это станет известно… столпы, на которых держится католическая церковь, рухнут, поскольку заново встанет вопрос: был ли Иисус действительно Сыном Божьим?

— Из-за этого во все времена проливалась кровь. Убивали правителей, сменялись режимы, погибло неисчислимое число людей. — Энтони внимательно вглядывался в смутные тени за колоннами. — Твой отец рассказал мне, что прочел Завет; его подлинность несомненна. Это действительно фрагмент древней рукописи Христа, сомнений быть не может.

Браво стоял совершенно неподвижно, охваченный странным оцепенением. Для человека с его образованием мысль о существовании подобной рукописи была сродни неожиданной находке святого Грааля. И, как будто этого мало, еще и Квинтэссенция! Неужели все, что рассказал ему дядя Тони, правда? От одной мысли перехватывало дыхание.

— Если орден и правда владел Квинтэссенцией долгие годы, если она действительно существует, — сказал Браво, — почему вы никогда не пользовались ей, чтобы исцелять больных и увечных?

— Именно об этом так горячо спорили в свое время — восемь столетий тому назад, в двенадцатом веке, — фра Леони, хранитель сокровищницы, и фра Просперо, великий магистр ордена. — Энтони по-прежнему бросал быстрые взгляды в темноту. — Две самые веские причины, чтобы Квинтэссенция оставалась в тайнике нетронутой, таковы: во-первых, человек не должен быть бессмертен, это противоречит его существу, как и неестественно долгая жизнь; во-вторых, весть о существовании Квинтэссенции не принесла бы людям блага. Как ты думаешь, Браво, что произошло бы, узнай они о пятом элементе? Человечество всем скопом кинулось бы за своей толикой бессмертия. Впрочем, нет, до этого наверняка бы не дошло: сильные мира сего сумели бы прежде выкрасть ее, чтобы тайно использовать по своему усмотрению, продлевая собственные жизни. Время от времени применяя Квинтэссенцию, они смогли бы жить практически вечно.

Мысли в голове у Браво мелькали с лихорадочной скоростью. Вот почему рыцари пустились во все тяжкие именно сейчас. За этим стоит Ватикан. Им нужно во что бы то ни стало найти Квинтэссенцию. Папа серьезно болен, возможно, умирает. Если так, Квинтэссенция — его последний шанс. Чем хуже становится Папе, тем настойчивее требуют от рыцарей найти тайник ордена, — и тем большие полномочия им предоставляются… Придется это учесть. Ватикан до сих пор обладал колоссальным влиянием, незримой сетью опутав все уголки земного шара, где только слышали о вере Христовой.

— Таким образом, власть, и так почти полностью сконцентрированная в руках немногих, станет абсолютной, — продолжал тем временем Энтони. — Политики, экстремисты, мерзавцы самого разного толка захотят использовать Квинтэссенцию в своих интересах, а вовсе не на благо человечества. Наступит полный хаос. — Он грустно покачал головой. — Нет, это слишком могущественная тайна, людям не под силу с ней совладать. На первый взгляд — подарок небес, но с подобных подарков и начинаются все бедствия…