Завет - [70]

Браво зажал в кулаке монету, нагретую солнцем и теплом его собственного тела. Монета, листок со строчками из стихотворения, зажигалка… все это были не просто предметы, которых касалась рука отца, не просто последние свидетельства его жизни. Декстер был мертв; но эти вещи донесли до его сына живое тепло, напоминая о радости, которую Браво испытывал всякий раз, решая очередную хитроумную задачу. Он чувствовал, что сейчас они с отцом даже ближе, чем были в его детстве, когда все кругом имело смысл, когда их связывали такие удивительные и таинственные секреты, когда они на время словно становились двумя единственными людьми во Вселенной.

Браво и Дженни медленно добрели до того места, где оставили обувь, уселись на белый песок и некоторое время молча наблюдали за купающимися в каменном бассейне людьми. Из переносного радио, видимо, принадлежавшего загоравшей неподалеку девушке с открытой грудью, неслась тоскливая мелодия Милен Фармер. Тут же копались дети, увлеченно возводя стену из песка; набегающие волны время от времени начисто слизывали постройку. Две немки, бледнокожие и безгрудые, прошли мимо, ступая босыми ногами по пене прибоя и оживленно обсуждая увиденную в витрине обувного магазина пару туфель. Аромат жарящихся блинчиков и вина примешивался к запаху морской воды. На солнце одежда Браво и Дженни быстро высохла; на коже проступили соляные разводы.

Наконец они обулись и ушли с пляжа, оставив позади удивительную купальню. Браво вытащил телефон и позвонил в аэропорт, чтобы зарезервировать билеты на ближайший рейс до Венеции.

— Наверное, не стоило отсылать Камиллу. Нам нужно как-то добраться до Парижа, — сказал он, закончив разговор и убирая телефон. — Отправимся в город и узнаем у кого-нибудь, где тут можно взять напрокат машину.

Улицы Старого Города наводняли туристы, так что быстро идти было трудно; наконец они увидели крепостные ворота.

— Теперь нужно быть настороже, — сказала Дженни.

Браво кивнул и направился в сторону ворот, но она схватила его за руку и развернула обратно.

— Я пойду первой, — сказала она, поднимая руку, чтобы предупредить его протест. — Какие бы доводы ты ни привел, это ничего не изменит. — Она бросила на него серьезный, напряженный взгляд. — Думаешь, сможешь переубедить меня? Уверяю тебя, нет.

— Ты спасла нам с Камиллой жизнь тогда на шоссе, — не менее серьезно произнес Браво. Кажется, я не успел поблагодарить тебя.

— Не успел, — ответила Дженни.

Она отпустила его руку и решительно направилась к воротам. Браво последовал за ней, пробираясь между толпящимися на входе туристами. Они миновали ворота и оказались на площади, буквально забитой автобусами.

Они остановились, ожидая, когда представится возможность перебраться через медленно ползущий поток машин. В душном воздухе витали запахи разогретых на солнце старинных кирпичей и выхлопного газа. Кругом было полно народа; туристы, спешащие куда-то группами по двое, трое и больше человек, велосипедисты, едущие по делам или просто так, хохочущие, плачущие, кричащие дети и их родители, сердито сжимающие маленькие детские ладошки. Сладко пахло мороженым, леденцами на палочках и дешевым одеколоном. Оглянувшись, Дженни заметила группу детей восьми-девяти лет, человек пятнадцать. Их сопровождало трое взрослых: первый вел группу, второй замыкал строй, третий шел сбоку.

Между машинами образовалась небольшая брешь. Нужно было перебираться на другую сторону. Дженни отвернулась было, но тут уловила краем глаза какое-то движение. Третий сопровождающий, отделившись от группы детей, размашистым шагом шел к ним. Двое других воспитателей не обращали на него ровным счетом никакого внимания. Они его не знают, это посторонний человек, подумала Дженни, он использовал группу детей для прикрытия!

Схватив Браво за руку, она потащила его по раскаленной солнцем мостовой. Они были на середине потока машин, и тут Дженни увидела несущегося прямо на них велосипедиста. Их атаковали с двух сторон.

Времени на размышления не оставалось. В руке велосипедист сжимал внушительного вида отполированную деревянную дубинку. Секунда, и он нанесет удар. Нужно было действовать немедленно.

Оттолкнув Браво, Дженни выпрямилась и подождала, пока противник замахнется, после чего, точно повторив движением руки траекторию дубинки, ухватила ее за конец. Одновременно локтем другой руки она ударила велосипедиста по открытому горлу, а ногой с силой пнула колесо. Велосипед накренился и завалился на бок вместе с седоком.

— Беги! — закричала она. — Беги, Браво!

Оба помчались по направлению движения, отчаянно маневрируя между автомобилями. Вслед неслись пронзительные гудки и ругань водителей. Дженни, рискнув, оглянулась через плечо и увидела, как «воспитатель» подбежал к велосипеду, поднял его и, усевшись в седло, поехал вдогонку. В руке он сжимал тяжелый пистолет.

Дженни и Браво спешили, как могли, но им приходилось с риском для жизни огибать едущие машины, то и дело поворачивать и останавливаться, так что все равно они двигались недостаточно быстро. Велосипедист стремительно приближался. Дженни огляделась, обдумывая пути спасения. На тротуарах со всех сторон толпились люди. Они с Браво легкая добыча, но что, если… Дженни метнулась туда, где было больше всего пешеходов, таща за собой Браво. Она намеревалась использовать толпу в качестве щита.