— Черт возьми! Макс, ты выбрал прекрасный способ показать, как ты относишься к своей семье, — наконец яростно произнесла она.
— Саманта…
— Не было дня, когда бы я не представляла себе, как вы лежите в постели с Эдной. Мне дурно становится, когда вспоминаю это.
— Ты никогда не соглашалась выслушать мои объяснения…
— И не хочу делать этого сейчас! Если ты приехал только для этого, то напрасно потратил свое время. А заодно и мое, — добавила она. — Ты приехал без приглашения и разрешения. Брайен был прав, ты приехал портить мне нервы. Если хочешь знать, я собиралась провести сегодняшний вечер с Брайеном. Как только ты уйдешь, я позвоню ему и попрошу вернуться.
Она подчеркнуто указала на дверь. Но Макс не принял вызов.
— Ты не хочешь слышать об Эдне? Замечательно, — сказал он. — Но выслушай, что я хочу тебе сказать.
Она затрясла головой.
— Пойми ты наконец, мне это действительно неинтересно.
— Ты даже не знаешь, о чем я собираюсь говорить. Я требую, чтобы ты дала мне несколько минут.
Почувствовав в его голосе властные нотки, Саманта поняла, что он не уймется, пока она не выслушает его.
— У меня не остается выбора, — сдалась она.
Он бросил на нее вопросительный взгляд.
— Я хочу пить. Ты не сделаешь нам кофе?
Макс остался прежним, каким она его помнила. Против своей воли Саманта посмотрела на него.
— Искушаешь судьбу, не так ли? Кофе в кофеварке еще горячий, и ты знаешь, где ее найти. Только не проси приготовить тебе ужин, этого я делать не буду.
Под ее взглядом Макс отправился в кухню, а ее охватили воспоминания. Как много было у них драгоценных минут, когда Макс готовил ей кофе после ужина. «Мне нравится баловать тебя», — нежно говорил он ей, протягивая чашку кофе по-ирландски или капуччино. Он сидел рядом с ней или устраивался напротив, они пили кофе и беседовали о прошедшем дне. Саманта думала о том, что скоро они займутся любовью, и что она будет при этом испытывать. Неважно, как часто это происходило, их наслаждение друг другом не становилось меньше. Или это ей только казалось.
— Что-то ты помрачнела, — заметил Макс, входя в гостиную с двумя дымящимися чашками.
— Просто жду, пока ты наконец доберешься до сути, — огрызнулась она.
Он протянул ей чашку и сел напротив нее. Саманта напряженно следила за ним, отчего-то боясь услышать то, что он собирался ей сказать. Он тоже вспоминал сладкие мгновения.
После показавшейся ей ужасно длинной паузы он отставил чашку и произнес:
— Завещание моего отца.
— Что?
— Он оставил деньги для Энни. Весьма значительную сумму.
Саманта удивилась названной им цифре.
— Я никогда не представляла… это так великодушно…
— Он обожал Энни, — горько произнес Макс. — Она — его единственная внучка. Он был готов сделать для нее все.
— Я знаю, он ее очень любил. — Саманта ощутила комок в горле, когда вспомнила, как любили друг друга Энни и ее дед. Было очень трогательно наблюдать их вместе: пожилой мужчина и маленькая девочка, у которых была такая душевная гармония.
Макс пристально смотрел на Саманту. Она понимала, что он чувствует ее переживания.
— Дело в том, — осторожно начал он, — что наследство оставлено при одном условии.
— Условии? — удивилась она.
— Для того, чтобы Энни получила свое наследство, вы обе должны вернуться домой.
На мгновение Саманта застыла в шоке.
— Я не верю этому. Разве Уильям не знал, почему я ушла? Я не верю, что он мог так поступить со мной.
— Но это же не на всю жизнь, — иронично заметил Макс. — Ты не должна оставаться навсегда. Всего шесть месяцев.
— Шесть месяцев! Шесть месяцев — это слишком долго. Шесть дней. Даже один день — и то много.
— Зачем так драматизировать, Саманта?..
— У меня своя жизнь, — резко оборвала она. — Дом, работа. Друзья. Дела.
Макс подчеркнуто огляделся вокруг, что не укрылось от нее.
— Ничего похожего на настоящий дом. А если судить по Брайену, то и друзья не такие уж замечательные.
Саманта гордо вскинула голову.
— Ты не смеешь меня судить, Макс. Возможно, теперь я живу не той жизнью, к которой привыкла, но по крайней мере я у себя дома и общаюсь с теми людьми, которым доверяю.
Лицо Макса омрачилось, но он спокойно произнес:
— Ты не ответила мне.
— Мне кажется, я это сделала, — раздраженно бросила она. — Ясно, что я не могу вернуться.
— Ты хочешь лишить Энни ее наследства? — Макс вопросительно смотрел на нее.
Резко встав, Саманта подошла к окну. Некоторое время она глядела на город, переводя взгляд с небоскребов на интенсивное уличное движение. Все здесь разительно отличалось от пышных садов Лонг-Айленда, где жил Макс.
— Нет, разумеется. Но не таким образом… — произнесла она наконец.
— Я же тебе объяснил, что по-другому невозможно.
— Нет, Макс. — Она быстро отошла от окна. — Ты прекрасно знаешь, что это условие невыполнимо. И я не понимаю… Ведь Уильям действительно обожал Энни. Тогда почему, о господи, почему он поставил такое условие?
Его темные глаза вспыхнули.
— Я думаю, ты сама знаешь ответ.
— Эмоциональный шантаж, — протянула она. — Я любила Уильяма и никогда бы не подумала, что он способен на такое.
— Почему тебе так трудно это понять? — Макс внимательно смотрел на нее — Ты знаешь, как отец переживал, когда ты ушла. Он и мысли не допускал, что наш брак развалится.
