Заверните коня, принц не нужен, или Джентльмены в придачу - [47]

– О мифическом любовнике, – хлопнула я на него ресницами. – Неужели ты думаешь, что здесь мог спрятаться один мужчина… ОДИН!

– Рад, что нет, – сквозь намертво стиснутые зубы болотной гадюкой прошипел диэр.

– Правильно радуешься, – широко улыбнулась я, обводя аудиторию рукой. Для умственно отсталых и неразвитых уточнила свою мысль: – НАМ БЫ НА ВСЕХ НЕ ХВАТИЛО!

– А потрогать можно? – Шушу удачно поймала подходящий момент и влезла между нами. – Я всем буду теперь рассказывать, что трогала настоящего князя и участвовала в…

– НЕТ! – рыкнул мужчина. И устремился галопом к двери. – Завтра поговорим!

– Хам! – отреагировала я.

– И что я такого сказала? – огорчилась змеелюдка. – С каких это пор участие в отборе стало противозаконным?

– С тех пор, как я решил его отменить! – Дверь снова распахнулась. – Завтра ты, – в мою сторону обвиняюще ткнули пальцем, – наденешь браслеты и пояс невесты… на всю свою жизнь! – И один ушибленный ревностью самец треснул дверью об косяк.

– Кандалы и пояс верности носи сам! – метнула я в ту сторону вазу. Напольную.

– Ничего себе поворот! – ахнула эльфийка. – Папа расстроится!

– С чего вдруг? – отмерла орчанка.

– Кем же он теперь будет молодежь стращать? – пояснила Миримэ. – Если гарема больше не будет…

– Будет! – пообещала я, злобно сверкая глазами. – Евнухам где-то нужно жить!

– А что здесь происходит? – влетела встрепанная Кувырла. – Почему меня сбивают с ног в коридоре…

– Наглый и рыжий? – съехидничала я, все еще в ступоре от известия.

– Обалденный?.. – Эсме оттаяла и разродилась своей версией.

– Сногсшибательный? – Это уже мечтательно-задумчивая Миримэ.

Не хватало нам эпидемии влюбленностей! На фиг, на фиг!

– Н-ну-у… как-то так, – озадаченно кивнула бабуля, испуганно оглядываясь на девочек. – И кто это?

– Князь! – ответили три голоса. Мой был самый громкий.

– Надо же, – почесалась Кувырла. – Ничего себе приз…

– Я бы сказала не «приз», а сюрприз, – рыкнула я. – Весьма неприятный! – Немножко успокоилась: – Так где мне искать Сириэль?

– Не так далеко, как поначалу казалось, – вздохнула бабуля. – Ее покои напротив твоих, через сад…

– Прекрасно! – обрадовалась я. – Пошли?

– Ку-уда? – помрачнела бабуля. – У нас за дверью теперь даже не полк! У нас там целая армия… причем морально укрепленная шмыргом!

– Да вы что! – Мне показалось это преувеличением. Но когда я выглянула за дверь, то поморщилась от блеска оружия. Захлопнула дверь и вернулась обратно.

– Да-а-а-а… – Я присела на краешек кушетки и глянула в окно. – Проблемка-а-а… Но если мне нельзя выйти в дверь, то я… я… я вылезу в окно. Тем более что урок, как нужно вылезать из окон, мне уже преподали.

– Еще скажи – выпорхнешь, – хмыкнула Шушу. – Птичкой… Ты когда-нибудь с высоты спускалась?

– Теоретически? – задумалась я. В самом деле, интересный вопрос… может ли катание на перилах в нежном детском возрасте приравниваться к скоростному спуску? И я не знаю.

– Стражи там, внизу, наверное, тоже полным-полно, – заметила Эсме. Заманчиво стрельнула глазками: – Правда, ее можно временно нейтрализовать…

– Нейтрализуй, – деловито кивнула я, и мы начали разрабатывать план Д.

В результате долгих препирательств со мной в качестве военной разведки пошла Кувырла. Няня выполняла роль обоза, то есть катила на всех бочку от двери. Миримэ, как самую ушастую, поставили на шухере, а Эсме с Шушу вызвались устроить отвлекающий маневр.

Через полчаса, еще раз обсудив все детали, мы засекли, с каким интервалом под нашими окнами ходят патрули, и приступили к реализации плана.

Для начала Шушу с орчанкой залезли на широкий карниз и доползли до углового балкона, освещавшегося множеством факелов, по дороге заплевав парочку озарявших мои окна (факелы гасила Шушу). После этого Эсме молодецки свистнула, привлекая всеобщее внимание, и начала самый настоящий стриптиз. К ее оправданию должна заметить: каждый раз, как только орка приближалась к полному обнажению – тут же возникал могучий хвост Шушу и делал «би-и-ип», организовывая цензуру.

Стража бесновалась и отчаянно пыталась подглядеть запретное всеми мыслимыми и немыслимыми способами.

Мы с Кувырлой, не теряя времени даром, спустились по простыням. Хм… кто-то, конечно, спустился, а кто-то – просто свалился, получив ощутимый укол топора в мягкое место, и распрощался с возможностью сидеть на неопределенное время!

– Поползли, – скомандовала Кувырла, когда оттерла свой топор от меня.

И мы поползли. По кустам. К сожалению, кусты были не везде, а трава не достигала того размера, чтобы скрыть мои выпирающие вверх формы, поэтому в некоторых местах пришлось ползти… перебежками… на четвереньках.

И конечно, в один из особо острых моментов мы напоролись на патруль.

– Ой, – сказал молоденький стражник, увидев нас с Кувырлой в позе скульптуры «Рабочий и колхозница», только вместо символов социалистического труда наши руки вздымали ввысь топор. – Что только эти… [цензура!] не придумают! – Он хмыкнул, сплюнул и потопал восвояси.

– Уф-ф-ф, – выдохнули мы и поползли дальше.

И надо же было такому случиться снова! Этот воистину неугомонный вьюнош совершенно не впечатлился зажигательным бесплатным стриптизом, зато рьяно заинтересовался культурным наследием и долго обозревал нашу новую скульптурную композицию «Самсон, разрывающий пасть льва».