Затерявшийся в мирах - [38]

— Сэр, вы ведете себя дерзко, — игриво ответил знакомый женский голос. — Но я разрешаю вам зайти — на несколько минут, не больше.

— Неужели Дафна? — пробормотал Лафайет.

Услышав поворот ключа в замке, он кинулся к кровати под балдахином, надеясь спрятаться под ней. Едва он успел упасть плашмя на ковер и залезть под кровать, накрытую парчовым покрывалом, как дверь отворилась и он увидел из своего укрытия пару стройных ножек в черных лаковых туфельках с серебряными пряжками. За ними следом появились начищенные черные сапоги со звенящими шпорами, украшенными драгоценными камнями. Две пары ног пересекли комнату, сбывшись из его поля зрения.

До слуха Лафайета донеслись приглушенные звуки, напоминающие борьбу, за которыми последовал тихий смех.

— Поосторожнее, сэр, — прозвучал нежный женский голосок. — Вы испортите мне прическу.

Стараясь разглядеть, что происходит в комнате, Лафайет подполз к резной ножке кровати и выглянул из-под покрывала — при этом его шпага глухо ударилась об пол. Наступила мгновенная тишина.

— Милорд Чонси, вы слышали?

— Э-э-э… Думаю, мне пора, — нарочито громко ответил дрогнувший мужской голос. — Как вы знаете, его высочество — самый благородный и великодушный господин — приказал, чтобы вы имели все, что только пожелаете, но боюсь, что, если я задержусь у вас, потакая вашим прихотям, мое поведение будет неверно истолковано…

— Да как вы смеете!

Прозвучал удар — как будто разгневанная женщина дала пощечину наглому мужчине.

— Я вас сюда не приглашала!

— Да, конечно… так что, с вашего позволения…

— Нет уж, сначала осмотрите комнату! А вдруг здесь притаилась мерзкая, огромная крыса!

— Да, немаленькая ножка топнула.

— Выполняйте, Чонси, иначе я сообщу принцу, что вы имели наглость преследовать меня!

— Кто, я, ваша светлость?

— Вы слышали мой приказ.

— Что ж, ладно…

Лафайет увидел, как сапоги прошли по комнате к шкафу; дверца открылась и закрылась. Потом они приблизились к ванной комнате, исчезли в ней, появились опять. Затем шаги раздались на балконе, снова в комнате.

— Никого нет. Вам это, верно, почудилось.

— Неправда, вы тоже слышали! И вы забыли посмотреть под кроватью!

Лафайет затаил дыхание, наблюдая, как сапоги пересекли комнату и остановились в двух шагах от его носа. Покрывало поднялось — и прямо перед собой О’Лири увидел узкое лицо со свирепыми острыми усиками и маленькими глазками.

— Здесь никого нет, — сказал Чонси и опустил покрывало.

Лафайет с облегчением вздохнул.

— Как я мог забыть о плаще! — прошептал он.

— А раз так, — продолжил мужской голос, — я не вижу причины торопиться.

— Так о чем же мы говорили? — весело спросил женский голос. — Ой, осторожнее, вы сломаете мне молнию!

— Ах ты… — начал Лафайет — и замер, так как разговор вновь оборвался.

— Чонси — здесь кто-то есть! — сказал женский голос. — Я… я это чувствую.

— Э-э-э… так вот я и говорю, что мне надо провести инвентаризацию постельного белья, поэтому я никак не могу задерживаться у вас…

— Ну что вы, Чонси! Какая инвентаризация в такой поздний час? Уж не испугались ли вы?

— Кто, я? — пробормотал Чонси срывающимся голосом. — Нет, конечно. Просто я очень люблю проводить инвентаризации, а если я поработаю ночью, то сэкономлю время и тогда…

— Чонси — мы хотели погулять под луной, вы помните? Вдвоем — только вы и я…

— Да, конечно…

— Тогда я переоденусь, и мы пойдем. Подождите здесь, не уходите.

— Ну и ну! — ахнул Лафайет.

— В этой комнате ужасная акустика, — нервно пробормотал Чонси. — Готов поклясться, кто-то только что прошептал здесь «ну и ну».

— Дурачок, — ответил другой голос.

Послышалось легкое шуршание и громкий вздох Чонси. Вновь появились женские ножки; они остановились перед шкафом; затем тонкие пальцы в кольцах сняли сначала одну туфлю, потом другую. Женщина встала на цыпочки — и вслед за этим на пол упало широкое платье, а за ним что-то легкое и прозрачное.

— Миледи, что же это? — пискнул Чонси. — Его высочество… да к чертям его высочество!

Сапоги простучали по полу, и Лафайет увидел, как огромная лапища наступила на маленькую босую ножку. Раздался громкий крик, а потом прозвучала пощечина — вторая за вечер.

— Ах ты, неуклюжий идиот! — взвизгнул женский голос. — Да я лучше навсегда останусь здесь, чем позволю тебе…

— Так вот в чем дело! — завопил Чонси. — Негодная распутница, вот чего стоят все твои посулы и обещания! Значит, ты заманила меня к себе, надеясь, что я помогу тебе сбежать! Нет, миледи, вы просчитались, на этот раз ваша хитрость не удастся! Я немедленно позову…

Лафайет вылез из-под кровати и поспешно вскочил на ноги. Обладатель сапог — высокий тощий придворный времен раннего средневековья — обернулся на шум и, выхватив шпагу, дико осмотрелся по сторонам, глядя сквозь О’Лири. За Чонси Лафайет увидел Дафну — или леди Андрагорру — с обнаженными плечами, в одной сорочке. Она стояла на одной ноге, растирая пальцы другой. Подойдя вплотную к Чонси, О’Лири взял его за подбородок и коротким боковым ударом свалил с ног. Чонси отлетел к стене, ударился о нее и упал плашмя на пол.

— Чонси! — прошептала миледи, наблюдая за траекторией его полета. — Что — как — почему?