Затерянный мир Кинтана-Роо - [28]

Любуясь потом на свое жалкое рукоделие, я подумал, что противомоскитная сетка — вещь не менее божественная, чем гамак, посланный майя их богами.

Утром Росалио и его маленький брат разбудили меня и позвали на охоту за черепахой. Когда мы шли по берегу, мальчики показали мне два или три места, где гигантские черепахи выходили ночью из воды класть яйца. На песке остались следы, как от огромной гусеницы. Мы старались идти поосторожнее, надеясь захватить черепаху врасплох. Но вот уже кончился песчаный пляж, а нам так ничего и не удалось найти. Тогда Росалио отправился по свежим исполинским следам, которые протянулись ярдов на пять от воды. Там, где следы кончались, он остановился, стал на колени и начал разрывать песок. Вскоре из ямки глубиной примерно в двенадцать дюймов Росалио вынул белое круглое яйцо, за ним другое, а через минуту на песке уже лежало около семи десятков яиц. Раньше мне никогда не приходилось видеть черепашьи яйца, и, надо сказать, я просто не ожидал, что они и по форме, и по размеру, и по фактуре были совсем как мячи для пинг-понга, только помягче. Если черепашье яйцо слегка сдавить, на нем остается вмятина. Росалио разбил одно яйцо специально для меня. Внутри я увидел такой же крупный желток, как и в куриных яйцах. Мальчишки с явным удовольствием проглотили по нескольку штук сырых яиц и стали угощать меня, но я отказался. Сырые яйца вообще очень противны, даже куриные, а съесть сырое яйцо рептилии — в тот момент я, кажется, скорее бы согласился умереть!

Когда мы вернулись из черепашьей экспедиции, старших братьев, к моему удивлению, дома не оказалось. Они отправились куда-то на «Лидии», но скоро должны были вернуться.

— А давно они уехали?

— Довольно давно, — был неопределенный ответ.

Я расстроился, что братья уехали одни, ведь они обещали захватить меня с собой и подвезти к местечку Танках. Хозяева позволили мне остаться в Пуа До возвращения «Лидии». Я успокоился и стал ждать. Ожидание это оказалось долгим и бесплодным.

У меня уже кончались продукты. Когда я заговорил о еде с сеньорой Месос, она охотно предложила мне обедать вместе с ними. Однако, к моему великому огорчению, семья питалась в основном сырыми черепашьими яйцами, так что мне пришлось пробавляться только тортильями, которые сеньора Месос пекла почти непрерывно, присев на корточках у огня. Тортильи обычно едят горячими, в Мексике в бедных семьях каждый съедает, их штук по двадцать, поэтому обедают не все вместе, а по очереди, один за другим.

После полудня сеньор Месос стал собираться на охоту. Я упросил его взять меня с собой, хотя и видел, что он от этого совсем не в восторге. И вот я уже шагаю в своих сандалиях по тропинке, стараясь ни на шаг не отставать от сеньора Месоса.

Сразу же за кухней начинались болотистые заросли. Через них были проложены мостки — стволы деревьев на каменных глыбах. Ярдов через триста эта кошачья дорожка кончилась, и мы оказались на твердой земле среди джунглей. И тут, к своему удивлению, я увидел перед собой три сильно разрушенные пирамидальные постройки. Зрелище было настолько неожиданным, что в первую минуту я просто онемел. Окликнув потом сеньора Месоса, я сказал ему, что в джунглях слишком много комаров и я, пожалуй, дальше не пойду, а останусь здесь осматривать постройки. Он согласился без всяких разговоров, обрадованный, видно, возможностью избавиться от неуклюжего попутчика, способного распугать любую дичь.

Не успел я еще как следует прийти в себя после открытия маленького храма в Йочаке, как уже натолкнулся на эти три развалины прямо рядом с Пуа, всего в нескольких сотнях ярдов от места, где я провел ночь. Все это показалось мне невероятной фантастикой.

Хотя пирамиды были сильно разрушены, на вершине одной из них все же сохранились две стены с узким скошенным входом. Очевидно, это были остатки небольшой часовенки или чего-нибудь в этом роде. От другой пирамидальной постройки осталась лишь груда светлых камней. Третье сооружение, которое я принял сперва за маленькую пирамиду, оказалось разрушенным прямоугольным храмом, таким же, как в лагуне Йочак. Построен он был на краю маленького сенота. Узкое отверстие этого естественного колодца выходило у самых стен храма. Мне тут же вспомнился сенот Чичен-Ицы. Интересно, скрывает ли и этот сенот какие-нибудь предметы искусства?

Назойливо гудящие комары быстро сумели испортить мне настроение. Прежде чем приниматься за раскопки и разборку камней, я решил сходить за фотоаппаратом, а заодно и расспросить о развалинах сеньору Месос. Я был уверен, что увидел их первым из чужестранцев. Так оно потом и оказалось.

На обратном пути к кокалю я рассмотрел, что камни, подложенные под стволы деревьев, были обтесаны. Их, несомненно, взяли из развалин.

На мой вопрос сеньора Месос, не задумываясь, ответила, что это тоже жилища карликов. Ведь у часовни на верху пирамиды была такая маленькая дверь, что ни один человек нормального роста не смог бы пройти через нее. Эту легенду о карликах я слышал потом не раз. В нее верили почти все индейцы и мексиканцы, которым приходилось видеть постройки майя.