Затерянный мир Кинтана-Роо - [27]

Колодец, вырытый в песке в трех ярдах от моря, давал им пресную воду. Меня удивило, что она находилась так близко к морю, но, оказывается, на Юкатане это обычное явление. Пресную воду можно обнаружить даже на песчаных мелях вдали от берега, если покопать там песок.

Когда я вошел в кухню, мужчин, приехавших с нами, там уже не оказалось. Я спросил у сеньоры Месос, кто они такие.

— Чиклеро, — ответила она.

Меня даже в дрожь бросило, когда я услыхал это слово. Но слава богу, они нам ничего не сделали, эти ужасные чиклеро.

Однако позднее мне пришлось столкнуться с ними еще раз, и я узнал, что все трое были настоящие грабители.

Около одиннадцати часов Самюэль с братом собрались плыть на «Лидии» до речки, где обычно пришвартовывали свое судно, и предложили мне прокатиться с ними. Я с радостью согласился. Вскоре мы уже плыли вдоль берега по кристально чистой голубой воде. С моря кокаль Пуа был виден весь целиком — полумесяц бледно-зеленых пальм на темном фоне джунглей и под пальмами три маленькие бурые хижины. Наверное, очень многие люди позавидовали бы мирной жизни на этом кокале.

Вскоре Пуа скрылся из виду. Целый час мы плыли мимо скалистых берегов, где стена джунглей обрывалась всего в нескольких футах от воды. Неожиданно в сплошной цепи скал показался просвет. Самюэль направил «Лидию» в узкий пролив шириной не больше десяти футов, и вот, к моему удивлению, мы оказались в спокойной закрытой лагуне с лесистыми берегами. Вода здесь была такая чистая, что я без труда смог разглядеть ярких тропических рыбок, шнырявших вокруг судна. Эта извилистая лагуна с каменными берегами, похожая на плавательный бассейн, была, по-видимому, довольно длинной. За одним из поворотов я взглянул на берег и вдруг открыл рот от изумления. Там, на самом краю голубой лагуны, отражаясь в спокойной прозрачной воде, стоял удивительно сохранившийся храм майя.

Это было небольшое (не более трех ярдов в высоту) прямоугольное здание с узким, слегка скошенным дверным проемом. Притолока немного вдавалась в стену, а вверху храм опоясывали два каменных параллельных валика, представляющие скромный фриз. Эта совершенная по пропорциям постройка совсем не производила впечатления необитаемых развалин. Только маленький кактус на крыше свидетельствовал о ее заброшенности.

Я не мог скрыть своего восторга и с нетерпением ждал, когда «Лидия» пришвартуется у естественной, образованной изгибом берега пристани, чтобы тут же броситься к храму.

Не удивительно, что древние майя выбрали эту защищенную лагуну. Называлась она налета (лагуна) Йочак. Как я позднее узнал, в северной части побережья Кинтана-Роо было всего три такие калеты, где только и могли укрываться суда. Я представил себе, как лодки с паломниками на борту отправляются отсюда к острову Косумель. Мне казалось, будто со времен древних майя здесь ничего не изменилось. «Лидия» в моих глазах была одной из тех бесчисленных лодок, которые в течение тысячи лет укрывались в этой естественной гавани. Я спросил о значении слова «Йочак», и мальчики ответили, что оно значит «над лазурью». Лучшего названия нельзя было придумать для этого места, где маленький серый храм поднимается над глубокой и ясной синью лагуны.

Согнувшись, я вошел внутрь храма и увидел на стенах следы росписи. На одной стене была ясно видна голова дракона, на другой — длинная пятнистая змея. Осмотрев стены повнимательнее, я обнаружил, что они расписывались несколько раз. В тех местах, где штукатурка отстала, можно было увидеть остатки более ранней росписи. Всего я насчитал восемь слоев штукатурки.

Как выяснилось впоследствии, в этом храме и до меня бывали белые люди, но в то время я думал, что вижу его первым. Самюэль с братом относились к храму совершенно равнодушно. На все мои расспросы о храме они ответили одной фразой: в монте за лагуной много таких построек.

Услышав эти слова, я пришел в безумный восторг и попросил поскорее проводить меня к другим руинам. Но братьям, видно, не очень-то хотелось туда идти. По их словам, это было очень далеко, они даже не знают в точности места, к тому же все храмы сильно разрушены — «сплошные груды камней».

Когда мы пешком вернулись в Пуа, я решил взять фотоаппарат и в тот же день еще раз сходить к лагуне. Дорога туда была трудной и длинной. Рыхлый песок сменялся острыми, как бритва, серыми обломками кораллов. Солнце палило немилосердно, над головой тучами носились комары.

Теперь я мог спокойно рассматривать этот маленький храм с типичным для построек древних майя ступенчатым сводом из массивных каменных плит. Храм стоял всего в одном ярде от воды и поэтому совершенно не был разрушен растительностью.

Вечером я попробовал узнать побольше о храме Йочак, но в ответ услышал только легенду. Сеньора Месос, говорившая по-испански лучше всех остальных, рассказала мне, что это маленькое здание построили карлики и что в полнолуние никто не отваживается подойти к лагуне, так как в это время там плавает огромный корабль с черными парусами.

Я пытался объяснить ей, что храм построен древними майя, но она упорно толковала о карликах.

К ночи разразился ливень. В это время я уже был в своем гамаке в маленькой хижине и слушал, как один из мальчиков, по имени Росалио, играет на самодельной гитаре. После дождя с болот потянуло сильным смрадом, и вместе с сыростью появилось множество комаров. В полном отчаянии я принялся чинить противомоскитную сетку, разорванную еще на Косумеле.