Затаенное имя - Тайнопись в 'Слове о полку Игореве' - [7]
Грамотность и книжность были в почете у князей, принадлежавших и другим княжеским ветвям. Так, из современников Марии Васильковны и Святослава Всеволодича можно назвать Андрея Боголюбского, великого князя Владимирского. Он - автор "Слова о празднике 1 августа", "Жития Леонтия Ростовского" и других сочинений. Жена Всеволода Большое Гнездо, Мария, написала "Поучение своим детям", а их дочь Верхуслава вела переписку с епископом Симеоном одним из авторов "Киево-Печерского патерика". Сын Всеволода Большое Гнездо, великий князь Владимиро-Суздальский Константин Мудрый, переводил с греческого. Н.М.Карамзин отмечал, что Ярослав Мудрый и Константин отменно любили чтение книг. В.Н.Татищев о Константине писал так: "Великий был охотник к чтению и научен был многим наукам... многие дела давних князей собрал и сам писал, а також и другие с ним трудились"9. У Константина была одна из крупнейших в Древней Руси библиотек. Жена Константина Мудрого также была грамотна. Князь Ярослав Осмомысл Галицкий, герой поэмы, отец Ярославны, был "книжный князь".
Из этого обзора, не претендующего, однако, на полноту, видно, что на Руси в княжеской среде книжность была распространенным явлением. И что особенно важно, не только среди мужчин, но и среди женщин. Следует отметить, что в XI-XIII веках распространение княжеской "книжности" не было чисто русским явлением: среди западноевропейских монархов также встречались писатели, а иногда и писательницы. Итак, вопреки мнениям исследователей-скептиков, считающих, что писательский труд - не княжеское дело, предположение о том, что "Слово о полку Игореве" мог написать князь или даже княгиня, представляется вполне правомочным. Значит, правомочно и предположение об авторстве "Слова" Марии Васильковны. Однако, если против авторства князей в исследовательской литературе серьезных возражений не встречается, то против авторства княгини высказываются самые решительные протесты.
Признаки женского почерка в "Слове"
В качестве одного из главных - если не самого главного - возражений против авторства женщины выдвигают то, что "Слово" - произведение о войне, а поскольку война - дело мужское, то и автор его, естественно, должен быть мужчиной. Л.Е.Махновец скрупулезно подсчитал, что на Руси в конце XII века было - ни больше, ни меньше - 299 княгинь, но по указанной причине ни одна из них не могла быть автором этой поэмы (правда, он все же допускает, что "Плач Ярославны" могла написать женщина)10. Спору нет, "Слово о полку Игореве" относится к военным повестям. В нем рассказано о походе Игоря со своими дружинами на половцев, о сражении, окончившемся поражением дружин, о пленении Игоря. Но рассмотрим внимательно, как в "Слове" изложено начало сражения:
Утром, в пятницу, потоптали они поганые полки половецкие и, рассыпавшись стрелами по полю, помчали красных девиц половецких, а с ними золото, и паволоки, и дорогие оксамиты. Ортмами, япончицами и кожухами стали мосты мостить по болотам и топким местам - и всяким узорочьем половецким. Червленый стяг, белая хоругвь, червленый бунчук, серебряное древно храброму Святославичу!
По этому описанию совершенно невозможно воссоздать картину сражения. Собственно, о сражении здесь сказано поверхностно, в самых общих фразах: половецкие полки "потоптаны". А вот о военной добыче говорится, наоборот, очень подробно: ценные украшения и одежды перечислены со всей скрупулезностью.
Так писать могла только женщина. Более того, в поэме, там, где приведено окончание сражения Игоря, а также в описаниях сражений давно минувших дней - всюду предметы военного обихода снабжены яркими эпитетами, например: щиты червленые, сабли каленые, полки железные. Метафорично говорится о действиях воинов на поле брани: занять оборону - это значит кликом поля перегородить, пойти в наступление - рассыпаться стрелами по полю. Таких эпитетов и метафор здесь очень много. Именно они придают поэме ту особую поэтичность, которая выделяет ее из остальной массы древних, безусловно, замечательных, но все же прозаических литературных произведений. Такая манера описания сражений, какую мы видим в "Слове", явно более подходит автору-женщине, нежели мужчине.
В противоположность тому, что мы видели в "Слове", в Ипатьевской летописи, в повести об этом же походе Игоря, начало сражения описано подробно, ясно, четко и строго.
Наутро же, в пятницу, во время, когда служат обедню, встретились с полками половецкими. Успели подготовиться половцы: вежи свои отправили назад, а сами, собравшись от мала до велика, стали на противоположном берегу реки Сюурлий. А наши построились в шесть полков: Игорев полк - посередине, а по правую руку - полк брата его, Всеволода, а по левую руку - Святослава, племянника его, перед этими полками - полк сына его, Владимира, и другой полк, Ярославов: ковуи с Ольстином, а еще полк впереди: стрелки, собранные от всех князей. И так построили полки свои...
Так же подробно в летописной повести описаны и все другие эпизоды этого сражения. Мы не знаем, кем был автор этой летописной повести - человеком светским или из духовного сословия, но ясно, что он был мужчиной, а не женщиной. Столь же тщательно описаны ратные сцены и многих других военных повестей всего древнерусского периода.
Предлагаем вашему вниманию адаптированную на современный язык уникальную монографию российского историка Сергея Григорьевича Сватикова. Книга посвящена донскому казачеству и является интересным исследованием гражданской и социально-политической истории Дона. В работе было использовано издание 1924 года, выпущенное Донской Исторической комиссией. Сватиков изучил колоссальное количество монографий, общих трудов, статей и различных материалов, которые до него в отношении Дона не были проработаны. История казачества представляет громадный интерес как ценный опыт разрешения самим народом вековых задач построения жизни на началах свободы и равенства.
Монография доктора исторических наук Андрея Юрьевича Митрофанова рассматривает военно-политическую обстановку, сложившуюся вокруг византийской империи накануне захвата власти Алексеем Комнином в 1081 году, и исследует основные военные кампании этого императора, тактику и вооружение его армии. выводы относительно характера военно-политической стратегии Алексея Комнина автор делает, опираясь на известный памятник византийской исторической литературы – «Алексиаду» Анны Комниной, а также «Анналы» Иоанна Зонары, «Стратегикон» Катакалона Кекавмена, латинские и сельджукские исторические сочинения. В работе приводятся новые доказательства монгольского происхождения династии великих Сельджукидов и новые аргументы в пользу радикального изменения тактики варяжской гвардии в эпоху Алексея Комнина, рассматриваются процессы вестернизации византийской армии накануне Первого Крестового похода.
Виктор Пронин пишет о героях, которые решают острые нравственные проблемы. В конфликтных ситуациях им приходится делать выбор между добром и злом, отстаивать свои убеждения или изменять им — тогда человек неизбежно теряет многое.
«Любая история, в том числе история развития жизни на Земле, – это замысловатое переплетение причин и следствий. Убери что-то одно, и все остальное изменится до неузнаваемости» – с этих слов и знаменитого примера с бабочкой из рассказа Рэя Брэдбери палеоэнтомолог Александр Храмов начинает свой удивительный рассказ о шестиногих хозяевах планеты. Мы отмахиваемся от мух и комаров, сражаемся с тараканами, обходим стороной муравейники, что уж говорить о вшах! Только не будь вшей, человек остался бы волосатым, как шимпанзе.
Настоящая монография посвящена изучению системы исторического образования и исторической науки в рамках сибирского научно-образовательного комплекса второй половины 1920-х – первой половины 1950-х гг. Период сталинизма в истории нашей страны характеризуется определенной дихотомией. С одной стороны, это время диктатуры коммунистической партии во всех сферах жизни советского общества, политических репрессий и идеологических кампаний. С другой стороны, именно в эти годы были заложены базовые институциональные основы развития исторического образования, исторической науки, принципов взаимоотношения исторического сообщества с государством, которые определили это развитие на десятилетия вперед, в том числе сохранившись во многих чертах и до сегодняшнего времени.
Эксперты пророчат, что следующие 50 лет будут определяться взаимоотношениями людей и технологий. Грядущие изобретения, несомненно, изменят нашу жизнь, вопрос состоит в том, до какой степени? Чего мы ждем от новых технологий и что хотим получить с их помощью? Как они изменят сферу медиа, экономику, здравоохранение, образование и нашу повседневную жизнь в целом? Ричард Уотсон призывает задуматься о современном обществе и представить, какой мир мы хотим создать в будущем. Он доступно и интересно исследует возможное влияние технологий на все сферы нашей жизни.