Застрявший в Великой Пустыне - [9]

– Бедные китайцы, даже тут впахивали сверхурочно… – пробормотал я, разглядывая получившуюся композицию. – Это было очевидно с самого начала, что здесь поработали одни и те же мастера. Даже орнамент на диске частично совпадает.

– А мне кажется, нужно немножко его повернуть, – сказала Мария, наклонив голову на бок.

– Возможно, – согласился с ней брат. – Попробуй, покрути.

– Может, лучше я? – предложил Саша с явным напряжением в голосе.

– Тут нужны нежные женские руки, – успокоил я его. – По мне и так смотрится неплохо, но пусть юные исследователи поиграются.

– Смотрите, вот сейчас… Нет?

Мария без труда провернула диск, но получившейся результат её снова не устроил, тогда она медленно открутила обратно, пока выпуклости и впадинки на артефакте точно не совпали с окружающими выемку орнаментом. Получился единый рисунок, пусть и по-прежнему очень абстрактный. Мне никак не удавалось постичь суть всех этих переплетений, хотя что-то отдалённое оно мне всё же напоминало.

Мы не успели выразить восхищение работой древних мастеров, как девушка неожиданно отдёрнула руку от камня.

– Ой!

– Что? – тут же подскочил к ней Саша.

– Жжётся, – пожаловалась та, продемонстрировав ему покрасневшие кончики пальцев.

– Слушайте, а действительно…

Работник заповедника предусмотрительно не стал касаться поверхности, а просто провел рукой рядом с ней. Да я и сам почувствовал волну жара собственным лицом, будто заглянул в открытую печь, где прямо при тебе готовится фирменная пицца. Только вот мы сейчас находились не в семейном ресторанчике на Сицилии.

– Что за бред…

Большего я не успел сказать, так как пол под нашими ногами резко вздрогнул. Вокруг всё затрещало, а по каске весело забарабанили мелкие камушки. Неужели землетрясение?! Как не вовремя!

Я дёрнулся было к выходу, но собственные ноги внезапно стали ватными, будто после приёма бутылочки-другой горячительного. Всё вокруг завертелось хороводом, заставляя мою довольно крепкую вестибулярку свернуться в круассан. Уши заложило до острой рези, буквально вдавливая барабанные перепонки внутрь черепа. Единственное, что мне удалось рассмотреть в этой круговерти перед глазами, как рядом со мной на пол плюхнулась ошарашенная Мария, беззвучно разевая рот.

Ох, не так я себе нашу близость представлял…

Когда тошнота подступила уже к самой гортани, в голове что-то пронзительно лопнуло, окончательно отправив меня в небытие. Последней моей мыслью стало то, что романтике сегодня точно не быть. А потом я умер.

Или нет?

Мёртвым ведь не бывает настолько хреново. А у меня болело всё, включая те места, что и чувствоваться в обычных обстоятельствах не должны. Каждый мой орган, каждая косточка трещала от боли, и я бы ни за что не сдвинулся с места, не выжги мне зрачки ослепительный свет. Пришлось приподнять бетонную по весу руку, чтобы хоть как-то спрятать лицо.

– Живой?

Звук едва достиг моего сжавшегося сознания, сквозь громкий гул в ушах. Всё, что я смог, это утвердительно прохрипеть:

– Да.

– Хорошо. Лежи, отдыхай.

Отличное предложение, с этим я точно справлюсь. Саша правильно расставил приоритеты, сунувшись сначала ко мне. Нужно его обязательно отблагодарить, когда выберемся отсюда.

Съездили, понимаешь, к археологии приобщиться! Романтики захотелось, придурку!

Ладно, отставить истерику. Главное, что нас не завалило камнями в этой злоебучей пещере, а дальше уж как-нибудь выберемся. Достаточно только сделать один звонок, и эту вшивую гору снесут до основания, лишь бы нас вытащить. Хотя тут что-то не так…

Пусть перед глазами ещё отплясывали цветные пятна с искорками, я всё больше убеждался, что вокруг нас вовсе не камень. Мечущийся по сторонам свет фонарика Саши то и дело выхватывал какие-то ржавые остовы, не вызывающие ни малейшей ассоциации. Да и подо мной находились не доски настила, а нечто шершавое и холодное. На ощупь – вроде бы металл.

Я завозился на полу сразу всеми конечностями, будто выброшенный на берег головоногий моллюск, и вскоре смог сесть. Боль потихоньку уходила, но мышцы всё равно оставались непривычно вялыми, да и тошнота никуда не делась. Такого жуткого отходняка у меня давненько не случалось, но сейчас-то он с какого перепугу? Судя по мокрой и вонючей куртке, меня всё же вывернуло наизнанку, хотя этого момента я не помнил совершенно. Хорошо хоть не захлебнулся, как конченный нарик – вот это была бы досадная смерть.

Мой фонарик почему-то отключился, но я его быстро привёл в рабочее состояние, пощёлкав переключателем туда-сюда. Яркий конус окончательно развеял все сомнения, что мы находимся не в пещере. Вокруг виднелся один лишь металл, без намёка на какой-либо выход. Помещение с низким потолком было загромождено всякими непонятными штуками, к которым было страшно прикасаться – того и гляди, рассыплются ржавой пылью. Стены и пол тоже были металлическими, как будто нас занесло в какой-то ветхозаветный гараж.

Неподалёку вымазанный в саже и ржавчине Саша пытался привести в чувство Ксандиновых, которые вяло ворочались на полу. Выглядели они, как жертвы затянувшейся вечеринки, так что плохо здесь было не только мне одному. Это немного успокаивало, хотя ясности не вносило.