Ровно в три часа в холле раздался какой-то шум, а затем послышался властный голос:
— Пьер! Подойди сюда и объясни этим тупицам…
— Голос спокойствия и мира. — Пит улыбнулся, слушая, как дядя с раздражением разносит невидимых олухов. — Успокойся! Уже иду. — Он ловко вскочил на ноги и протянул руку Кейт. — Вот сейчас ты наконец и встретишься с другом по переписке.
— О, наверное, не стоит… Может быть, позже, когда он отдохнет с дороги.
— Чепуха. Морис хочет тебя видеть. К тому же он никогда не кричит в присутствии красивой девушки. Это поможет снять напряжение. Пойдем. — Пита, пожалуй, удивляла ее нерешительность. — Неужели бойкая Кэтрин испугалась старого мужчину в инвалидном кресле?
— Ну, он же все-таки француз, — пробормотала Кейт, но пошла за Питом.
Выйдя в холл, они обнаружили седого мужчину в коляске, одетого в шелковую куртку, который со скоростью пулемета отчеканивал приказы на английском и французском языках. Рядом с ним на ковре стояли чемоданы, портативный компьютер, и сновали несколько человек в униформе.
— Non, non, et non! Пожалуйста, нет! Как же я попаду в свою комнату, если вы побросали мои вещи прямо на tapis, э-э-э… то есть на ковер? А ведь мне нужно отдохнуть, так сказал мой врач!
— Морис, перестань кричать на этих людей. Я не буду тебе помогать, если они назавтра сбегут. — Пит протянул дяде руку: — Подожди с криками до утра!
— А, рукопожатие… Ты здесь всего лишь несколько недель и уже стал настоящим американцем. — Морис чуть привстал и поцеловал его в обе щеки. Это европейское приветствие очаровало Кейт. Такое она видела только в кино.
— Перестань, дядя, — смущенно произнес Пит. — У нас гостья.
Морис наконец-то обратил внимание на Кейт. Он улыбнулся ей, и в его глазах, почти таких же голубых, как и у Пита, зажегся озорной огонек. Кейт приветливо улыбнулась в ответ.
— Значит, вы и есть мой старый друг, Кэтрин Карстерс, — сказал Морис.
Именно этот голос с заметным французским акцентом она много раз слышала по телефону. И наконец-то познакомилась с его обладателем лично.
— Enchantée, Monsieur, — произнесла Кейт. — Je suis très hereuse… — Как и в случае с мадам Лакомб, сестрой Мориса, она смогла выдавить из себя только слова «я очень рада».
— Нет, нет! Мы сейчас в Америке и должны говорить по-английски. Это отличная практика. Пьер всегда меня к этому принуждает. — Морис, все еще улыбаясь, протянул ей руку. — Вы уже обедали? — спросил он. — Потому что я еще нет. Я собираюсь выпить чаю с сандвичем. Вы к нам присоединитесь, Кэтрин? Ненавижу есть в одиночестве.
Она кивнула головой, и все направились в гостиную.
— Как это ты не обедал? — тем временем спросил Пит. — За деньги, что мы платим клинике, тебе должны каждый час приносить икру и шампанское.
— Не волнуйся. — Морис тщательно устанавливал кресло на одному ему ведомое место. — Конечно, мне приносили еду. Беда в том, что я совершенно не в состоянии есть эти ярко-зеленые трясущиеся квадраты.
— Какие квадраты? — Пит немного растерялся.
— Это, наверное, желе из лайма, — предположила Кейт.
— Точно. — Морис кивнул. — Именно так это и называется.
Бесшумный слуга в черной униформе поставил перед Кейт серебряный поднос с чайником, нарезанным лимоном и крошечными сандвичами, а затем незаметно удалился.
— Вы займетесь чаем, моя дорогая? — спросил Морис.
Кейт почувствовала себя героиней какого-то красивого любовного романа прошлого века. Обходительный француз в безукоризненно белой рубашке. Серебряная посуда. Непринужденный разговор. Морис был просто великолепен!
Только Пит портил весь вид. Он сидел в белом кресле, развалившись и протянув вперед длинные ноги в поношенных джинсах.
— Как в книгах Джейн Остин, не правда ли? — словно прочитав ее мысли, сказал Пит.
— Ты подготовила отчет, Кэтрин? — Морис перевел разговор в деловое русло. — Мы посмотрим его после чая.
— Нет, — резко сказал Пит. — Никаких совещаний до завтра.
— Вот видите, — пожав плечами, произнес дядя, — как мной командуют в моем же доме!
— Нам некуда спешить, месье Россиньоль, — подтвердила Кейт. — Ведь вы еще не успели окончательно обговорить все условия договора.
Черные брови Мориса сошлись вместе. Вместо галантного француза она увидела одного из самых опытных бизнесменов мира.
— Я собираюсь заняться этим завтра. Передайте месье Эдуарду Дугласу, чтобы он организовал телефонное совещание: боюсь, здоровье не позволит мне завтра подъехать в офис, — строгим, отрывистым голосом произнес он. — На десять утра. Месье Дуглас, Пьер и вы. — Он кивнул Кейт. — Извините, сейчас мне надо немного подремать. Пьер, ужин в восемь!
— Я не смогу составить тебе компанию. — Пит улыбался, но в голосе чувствовалась сталь. — Мы с Кейт собираемся поужинать в ресторане. Я уже заказал столик на двоих, так как думал, что ты захочешь отдохнуть.
— Но, мой мальчик, это глупо! Кэтрин, если вы не возражаете, я хотел бы присоединиться…
— Конечно, не возражаю. — Она хотела добавить, что на самом деле Пит не приглашал ее в ресторан и она впервые слышит о совместном ужине, но сочла нужным все-таки умолчать об этом.
— Зато я возражаю. Тебе надо отдыхать, — твердо сказал Пит.
