Заставьте танцевать мертвеца - [7]

Мистер Дюпон снова сделал утвердительный кивок головой.

— Десять тысяч фунтов, — проговорил он. — Но для такой суммы необходимо, чтобы результат был положительный.

Глаза Ролло приняли мечтательное выражение. Безусловно, этот маленький человечек стоил того, чтобы его приручить.

— В четверг? В этот же час? — сказал он, вставая с кресла. — Тысяча фунтов для вас за мое знакомство с ним и десять тысяч ему за работу.

Ролло с каменным выражением лица ответил:

— Договорились!

Мистер Дюпон протянул ему руку.

— Могу я получить обратно свою визитную карточку? — осторожно спросил он. — Я ее отдал, чтобы получить возможность пройти к вам.

Ролло ни на минуту не задумался. Он вытащил из кармана сложенный вдвое билет и протянул его маленькому человечку. Это стоило ему таких трудов, как если бы у него вырвали один из его громадных желтых зубов. Но инстинктивно Ролло почувствовал, что игра стоила свеч. Если маленький человек потеряет к нему доверие, он никогда больше не увидит его, а Ролло сильно жаждал увидеть его снова. Мистер Дюпон направился к двери. Они слышали его шаги по коридору, ведущему в ресторан.

— Он просто сумасшедший, — сказала Селия. — Ты видел его глаза? Он совершенно помешан.

Ролло ответил ей, пожимая плечами:

— Я тоже подумал, что он не в своем уме, но он богат…

Он оперся своими толстыми пальцами на пуговку звонка и позвонил два раза.

Сьюзен Хэддер спустилась по авеню Шафтесбери и остановилась на углу Хэннан-стрит, пропуская такси, шедшее к Лейсчер-скверу. Какой-то мужчина пробормотал из тени:

— Хэлло, малютка! Мы, кажется, направляемся в одну сторону?

Сьюзен не обратила на него внимания, и, когда красный светофор сменился зеленым, она пересекла улицу в направлении Пикадилли. Она слышала раз восемь в течение этого часа те же самые выражения, и она сама была виновата в этом. Ей надо было прекратить это бесцельное хождение. Ей было совершенно необходимо остаться дома. Дома? Она представила себе маленькую комнату на последнем этаже самого старого здания на Филизи-стрит. Это никак не могло называться «домом». До сегодняшнего вечера для нее это было лишь местом, где она хранила свои вещи, где спала, но сегодня это стало единственным, что у нее осталось на свете. Домашний очаг, который она представляла себе и который казался еще несколько часов тому назад таким реальным, исчез после появления письма. Но она не хотела сейчас думать об этом письме. У нее еще будет много времени подумать об этом и позже. Она сможет даже читать его и думать о нем все вечера до самой своей смерти. А в этот вечер, нет, она не хотела думать о нем. Но она не могла больше блуждать по улицам. Становилось уже поздно. И потом, она уже больше двух часов бродила таким образом, и ноги у нее начали болеть. Она знала, что если вернется в свою «меблировку», вдалеке от шума и движения улицы, от реклам, от рокота толпы, она обязательно снова начнет думать. В эту ночь такое состояние было для нее невыносимым. А это как раз и ожидало ее, если она вернется туда. Она знала, что ей придется рано или поздно решиться, но хотелось как можно дальше отложить предстоящие мучения. Она устала.

Человек, который заговорил с ней, следовал на небольшом расстоянии. У него была странная походка. Можно было подумать, что одна нога у него короче другой. Ей не нужно было оглядываться, чтобы убедиться, что он идет сзади. Но она не боялась. На улице было еще много народу, однако ей было все же не по себе. Было неприятно, что он принимает ее за уличную девку. По небольшому спуску она вышла на Глей-Джуаз-стрит. Это, конечно, было ошибкой, потому что улица была темной и часто служила местом свиданий. Человек по-прежнему шел почти рядом. Она ускорила шаги, недовольная собой, потому что покинула безопасную Пикадилли. В нескольких шагах от нее показался бар. Не раздумывая, она вошла в него и хлопнула дверью перед самым носом преследовавшего ее типа. Она не обернулась, но чувствовала его взгляд, устремленный ей в спину.

В баре царила тяжелая, удушливая атмосфера. Было очень много посетителей, и все столики были заняты. Она осмотрелась вокруг. Она видела, что посетители разглядывали ее: кто просто из любопытства, а кто и с интересом. Она все же нашла себе место и села. Столик был занят, но ее сосед не обратил на нее внимания. Этот человек читал газету и держал ее так, что его совсем не было видно. Перед ее глазами был лишь лист сложенной газеты и две руки в шоферских перчатках, которые держали ее. Подавальщица сказала:

— Мы собираемся закрываться.

Сьюзен посмотрела на нее и неожиданно осознала свое положение. Яркое освещение и тяжелая атмосфера, казалось, лишили ее последних сил. Ноги у нее болели, и тело было готово раствориться в океане усталости.

— О! Я думала… Я очень хотела бы получить чашечку кофе, — попросила она.

Служанка, к которой она обратилась, была неумолима.

— Мы закрываемся, — твердо повторила она.

Сьюзен задумалась. Она должна обязательно хоть немного отдохнуть, она не могла сейчас вернуться на улицу. Этот тип обязательно станет преследовать ее. Но она видела, что люди смотрели на нее, и боялась служанки, у которой был усталый и сердитый вид. Она с отчаянием подумала: «Она устроит мне сцену, если я сейчас же не уйду». Она взяла свою сумочку и отодвинула стул…