— Но где теперь эти оковы? И что с ними будет? — спросил вождь Луи. Он тоже курил трубку, трубку мира, вырезанную в форме томагавка, и смотрел на профессора спокойным непроницаемым взглядом.
— Уверены, что они хранятся в надежном месте? Профессор слегка покраснел.
— Хранятся? Если уж быть точным, они отосланы в надежное место и вряд ли еще раз доставят кому-то неприятности.
Клем был полностью с ним согласен. После падения в бешено несущиеся воды на дне пропасти оковы, несомненно, унесло в море, где больше их никому не достать. Даже тела Месмерона и мадам Зорайи все еще не были найдены.
— Оковы исчезли, а вместе с ними и Молчаливая женщина, — уверенно заключил Данки. — Как по-вашему, это Микмак Моу убил ее тогда?
— О, небо, конечно, нет, — покачал головой профессор Стеббинс.
— При жизни их разделяло более столетия. Однако их взаимная и весьма глубокая вражда несомненна. Впрочем, неудивительно, если учесть, какой конец ждал каждого из смертельных врагов. О, прошу прощения. Адмирал… пешка на е4.
— В таком случае, — отрезал адмирал, — шах и мат.
— О господи!
Профессор схватился за монокль и принялся исследовать доску.
— Я потерпел сокрушительное поражение.
— Я только что побил университетского профессора! — буквально проворковал адмирал Сибери. — Это доказывает, что есть вещи, которым не выучишься в книгах. Еще партию?
— В другой раз. Обещаю, мы еще сразимся. Но сейчас уже почти стемнело, а мне нужно возвращаться в Бейнбридж. Мисс Бевилаква! Мое пальто, пожалуйста.
Худенькая пичужка, прибывшая днем в Поджи-хаус только для того, чтобы провести несколько часов в терпеливом ожидании, пока профессор закончит свою партию, вскочила и подала ему пальто.
— Благодарю, мисс Бевилаква, — снисходительно бросил профессор.
— А что там у вас в кармане? — внезапно осведомился вождь Луи с тем же бесстрастным выражением глаз.
— Всего лишь банка сардин, — пробормотал профессор, поглаживая солидный бугор на груди. — Хотите сардинку? Я нахожу, что они помогают сосредоточиться, а это может быть неоценимым качеством для того, кто сядет играть следующим против адмирала Сибери.
Вождь, не отвечая, продолжал взирать на профессора с тем же странноватым выражением.
— Джентльмены! — воскликнул наконец профессор Стеббинс и, кивнув собравшимся, повернулся, чтобы уйти.
— Минутку, профессор! — крикнул Клем, прежде чем профессор Стеббинс и мисс Бевилаква исчезли из виду. Вскочив, он резво потрусил за ними.
— Да, Клем?
— Ведь у вас в кармане действительно банка сардин? — уточнил Клем.
— Клем, — широко улыбнулся профессор, — разве ты не знаешь, что я неразлучен с сардинами? Иначе как бы я соответствовал своему детскому прозвищу? Рыбья Вонь, не так ли?
Клем залился краской. Значит, профессор действительно все помнил!
— Наверное. Я просто боюсь, что Молчаливая когда-нибудь вернется и снова станет меня донимать. Только и всего.
— Беневоленс Данем больше тебя не побеспокоит, — заверил профессор Стеббинс и постарался взглядом ободрить человека, так много выстрадавшего из-за непонятного каприза судьбы. Но видя, что уверения не достигли цели, он со вздохом сунул руку в карман и вынул знакомую пирамидку слоновой кости, украшенную комком смолы и руническим зубом.
— Профессор! — потрясение ахнул Клем при виде спектральных оков.
— Клем, друг мой, — подмигнул профессор Стеббинс, — будем считать, что твои беды надежно засолены и законсервированы.
