Заслон - [24]
Итак, слева от нее сидит Александр Бородкин. Официальная его должность — статистик земской управы, а обязанностей не счесть. Он член президиума и один из секретарей Сахалянского областного комитета РКП(б). Большевик до мозга костей, хотя очень молод и в партии недавно. Он член редколлегии зубастенькой газетки «Трибуна молодежи». С его легкой руки в городе появился Социалистический Союз Молодежи. Молодежь валом валит в эту организацию. Большевики ему верят. Но можно ли на него надеяться тем, кто не верит большевикам?
Лебедева задержала взгляд на Алеше. Пока это ни рыба ни мясо — парнишечка неприметный. Рвется в Амурскую область, ну и бог с ним, пусть уезжает. Она даже не вспомнила, как его зовут. А рядом с ним сидит работник комиссариата просвещения Харитонов. О, это уже фигура! Он и председатель Пролеткульта и член редакционного коллектива «Усть-Амурской правды». Старенькая фуфайка с заплатой на локте. Очки в скрепленной нитками железной оправе. Честен до святости или прибедняется? Вот и бороду отпустил, а лицо тонкое, умное. И руки нерабочие. Типичный интеллигент и прекрасный агитатор. А какая выдержка: молчит и слушает, гладит бороду и молчит.
Комендант Николаевска-на-Амуре Комаров — с виду всем взял, о таких в народе говорят «кровь с молоком», а удача ему на роду не написана. Век проходит на вторых ролях. Да и долог ли будет этот век при его строптивом характере? И жену взял себе под стать — благовещенская мещаночка. Ездит за ним повсюду, а на деле только и способна пироги печь, да «Белое покрывало» в дивертисментах читать. И все ж таки этот человек опасен, и его необходимо убрать, пока в «места не столь отдаленные», на прииска, а там видно будет.
А Яков — умница. Что ему директивы центра, если чувствует он в себе неуемную силу и знает, что люди пойдут за ним…
— Возвращение сюда? — крикнул зло Тряпицын. — Какая глупость говорить о возвращении! Камня на камне не останется от Николаевска, когда мы уйдем отсюда. Камня на камне! — громыхнув стулом и припадая на раненую ногу, он шагнул к окну и трясущимися от бешенства руками стал отворачивать медный шпингалет.
Лебедева вскочила. Обутая в щегольские сапожки, она неслышными шажками скользнула к печке и стала ворошить в ней клюкой, ища под серым налетам пепла тлеющую головню. Она вздрогнула и уронила тяжелую клюку, когда Комаров шагнул к Тряпицыну и сжал его обтянутое черным сукном рубахи крутое плечо.
— Не дури, Яков, — сказал он сквозь стиснутые зубы. — У тебя появилась скверная манера: с виду советоваться, а на деле преподносить готовые решения. Уничтожить город, который мы не строили! Бред!..
Тряпицын ударил рукой по раме. Створки распахнулись. Резкий порыв апрельского ветра сорвал со стола и закружил в голубом махорочном дыму разрисованный бумажный листок.
— Да иди ты к дьяволу, — высвобождая плечо и приглаживая вздыбленные ветром волосы, буркнул анархист. — Может, ты ратуешь от имени народа? Кто же тебя уполномочил? Нужно быть без головы, чтобы оставить этот порт японцам. Москве было семьсот, а ее сожгли. И погубили этим не Россию, а Наполеона! — Он высунул голову из окна, подставляя разгоряченное лицо студеному ветру. Все было в движении. Земля и небо. Небо и земля. Летело к морю пепельно-серое месиво облаков. И ветер бил в лицо, прямо в лицо. На Амуре бесновалась непогода: разламывала и дробила подтаявшие рыхлые льдины. А люди нежатся в теплых постелях, не помышляя о том, что скоро сорвутся со своих насиженных гнезд. Он сдвинет их с места, эти обомшелые камни, и уведет в… область неизведанного! Так хочет он, Яков Тряпицын. Так диктует жизнь, и нельзя не подчиниться ее зову, ее приказам!..
— Уж не мнишь ли ты себя мудрее всех? — спросил вдруг Харитонов.
Тряпицын откинулся назад, глянул на него шалыми, раскосыми глазами:
— Что ты сказал? Я не расслышал.
— Я сказал, что толку носить на плечах голову, если не иметь в ней мозга, — спокойно ответил Иван Васильевич. — Николаевску семьдесят лет. Предать огню этот старейший в крае город — преступление.
— Преступление оставить его японцам! — Тряпицын вернулся к столу. В глубине его зрачков вспыхивал и гас зеленовато-острый волчий огонек. — Это мое мнение, и я не изменю его ни на йоту! — сказал он глухо.
— Твое мнение ничем не обосновано, — возразил Харитонов. — Так может рассуждать только тот, кто не верит, что мы сюда вернемся. Ты не веришь в это, Яков Тряпицын? Ты сам сказал, что не веришь. А я верю, и другие верят!
Белая полоска зубов сверкнула на темном лице анархиста и погасла. Он покачал головой, пряча глаза, наливавшиеся бешенством и кровью.
— Какое тебе и всем вам дело до моей веры?! — закричал он хрипло. — Чего вы от меня хотите?! Я не меняю своих решений. Понятно?
— А мы хотим, чтобы ты понял нас, — сказал молчавший все это время Бородкин. — Мы ведь не дети и кое-что повидали до того, как стали жить по твоей указке. И к голосу Анатолия Николаевича ты мог бы прислушаться. Что ты цыкаешь на него, как на гимназистика первого класса?
— За его широкими плечами подавление мартовского выступления японцев, — напомнил Харитонов. — С того времени немногим больше месяца прошло. Или ты забыл, как ранило тебя осколком снаряда? Не болит? Не ноет?
Это наиболее полная книга самобытного ленинградского писателя Бориса Рощина. В ее основе две повести — «Открытая дверь» и «Не без добрых людей», уже получившие широкую известность. Действие повестей происходит в районной заготовительной конторе, где властвует директор, насаждающий среди рабочих пьянство, дабы легче было подчинять их своей воле. Здоровые силы коллектива, ярким представителем которых является бригадир грузчиков Антоныч, восстают против этого зла. В книгу также вошли повести «Тайна», «Во дворе кричала собака» и другие, а также рассказы о природе и животных.
Автор книг «Голубой дымок вигвама», «Компасу надо верить», «Комендант Черного озера» В. Степаненко в романе «Где ночует зимний ветер» рассказывает о выборе своего места в жизни вчерашней десятиклассницей Анфисой Аникушкиной, приехавшей работать в геологическую партию на Полярный Урал из Москвы. Много интересных людей встречает Анфиса в этот ответственный для нее период — людей разного жизненного опыта, разных профессий. В экспедиции она приобщается к труду, проходит через суровые испытания, познает настоящую дружбу, встречает свою любовь.
В книгу украинского прозаика Федора Непоменко входят новые повесть и рассказы. В повести «Во всей своей полынной горечи» рассказывается о трагической судьбе колхозного объездчика Прокопа Багния. Жить среди людей, быть перед ними ответственным за каждый свой поступок — нравственный закон жизни каждого человека, и забвение его приводит к моральному распаду личности — такова главная идея повести, действие которой происходит в украинской деревне шестидесятых годов.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Прозу Любови Заворотчевой отличает лиризм в изображении характеров сибиряков и особенно сибирячек, людей удивительной душевной красоты, нравственно цельных, щедрых на добро, и публицистическая острота постановки наболевших проблем Тюменщины, где сегодня патриархальный уклад жизни многонационального коренного населения переворочен бурным и порой беспощадным — к природе и вековечным традициям — вторжением нефтедобытчиков. Главная удача писательницы — выхваченные из глубинки женские образы и судьбы.