Защитник. Рука закона - [186]

Хоув продолжал:

— Вы ничего не знаете о медицинских сложностях. Более того, миссис Митчисон — осужденная преступница. Отмена приговора тоже не делается по мановению руки.

— В таком случае я тут вам устрою ад, — сказал я.

— Что вы имеете в виду?

— Результаты заседаний Конференции до сих пор оставались конфиденциальными… — начал я.

— И должны ими остаться! — рявкнула за ухом Берта Кармоди.

— К дьяволу, Берта, это как раз и есть суть того, что до сих пор мешает нашей работе! Мэр, возник вопрос о том, предоставляет ли ваш закон адекватную защиту обвиняемым. Суды заканчиваются, едва успев начаться, ни один приговор за двадцать лет не был пересмотрен. Процесс над Наоми Митчисон — первый, который был изучен сторонними наблюдателями. Теперь у нас есть доказательства, что все это время смерти Криса Пенцлера хотел кто-то другой. Ваш сын подал заявку на освобождение миссис Митчисон. Но когда я, член Комитета, интересуюсь этим у мэра Хоувстрейдт-Сити, выясняется, что приговор даже не начал пересматриваться!

— Черт возьми, Джил, приговор пересматривается, прямо сейчас!

— Очень хорошо. Сколько это займет времени, по-вашему?

— Не имею понятия. Отмена может быть отложена до окончания нового расследования.

— Прекрасно. А пока выпустите ее из капсулы хранения.

— Почему? Смерть Криса может быть не связана с первым покушением.

— Согласен. Не буду гадать, насколько это вероятно. Но объявляю вам, что Наоми, скорее всего, невиновна…

— Скорее всего — слишком сильное слово.

— …и является возможным свидетелем. Кроме того, возможно, Комитет пожелает вызвать ее и расспросить о том, как с ней обращались. Мы изучили ровно два процесса, проведенных согласно лунной юриспруденции, второй… э-э…

— Мэтисон и компания, — пришел на помощь Стоун.

— Да, именно. Этот процесс тоже выглядит странно. А Наоми все еще в капсуле, ждет, когда ее разберут. Как все это будет смотреться для журналистов?

Берта взревела:

— Протоколы конфиденциальны! Гамильтон, как вы можете передавать средствам массовой информации содержание наших дискуссий?

— Все в порядке, Берта, — сказал я. — Я буду придерживаться дела Митчисон.

— Надеюсь, это не понадобится, — сказал мэр. — Я распоряжусь, чтобы Наоми Митчисон оживили немедленно. Ее вернут сюда под арест, дабы она участвовала в расследовании смерти Криса Пенцлера. Это вас удовлетворит, мистер Гамильтон?

— Да. Спасибо.

Я отключил телефон, и Берта открыла заседание.

Когда мы прервались на ланч, я надел скафандр и направился на зеркальный завод. Гарри Маккэвити оказался как раз перед воздушным шлюзом, ожидая своей очереди.

— Я измотался, — сказал он. — Это была долгая ночь. Доброе утро, Джил… Нет, я вам сначала что-то покажу, а потом в койку.

Он провел меня через завод.

— Пенцлер умер от потери крови, — сказал он. — На нем был облегающий скафандр. Потеря руки не снизила бы давление на кожу, но кровь хлестала как из брандспойта.

— Он использовал ее, чтобы сделать надпись.

— Друри мне сказала. Ему пришлось писать быстро!

Труп Пенцлера находился снаружи, в вакууме, под посеребренным пологом, чтобы обеспечить постоянную низкую температуру. Высохшие останки были кое-где срезаны. С торца разрезы выглядели как окаменелое дерево. Рядом лежал скафандр Пенцлера, расстегнутый на спине и распластанный, как шкура. На его груди сверкал золотой грифон.

Гарри подобрал руку Криса — высохшую коричневую клешню с четырьмя дюймами запястья — и приложил к срезанному предплечью. Из-за усыхания плоти было трудно сказать, насколько они подходят друг к другу.

— Поглядите на кости, — предложил он.

Края костей, очень гладкие, подходили идеально.

— И вот сюда. — Он подобрал правую перчатку от скафандра. — Его рука была в ней. Теперь смотрите. — Маккэвити приложил ее к срезу ткани остального скафандра.

Практически вся материя находилась на месте. Лазер нанес разрез чисто, при очень большой плотности энергии и толщине луча не толще рыболовной лески. Но даже луч лазера рассеивается с расстоянием.

— Они должны были находиться рядом, когда это произошло, — сказал я.

— Именно так. Пенцлера и его убийцу разделяло не более метра.

— Угу. — Я попытался было почесать голову через гермошлем. — Гарри, я пока не знаю, что это означает.

Мы возвратились, и Гарри отправился спать. А я позвонил Артемусу Буну и предложил присоединиться ко мне за ланчем.

Мы прошлись вдоль буфетного стола, собирая порциями и кусочками все, что попадалось на глаза. Еда на тарелке Буна образовала ненадежно сбалансированный конус, вершину которого венчало сваренное вкрутую голубиное яйцо. Он осторожно поставил тарелку на стол обеими руками.

— Дело обстоит неплохо, — рассказывал он мне, — но и не так просто. Я могу развивать аргументацию по двум направлениям: либо миссис Митчисон подвластна только лунному законодательству, либо только законам ООН, смотря что она предпочтет.

— И что же?

— По закону ООН, думаю, она будет стерилизована. Она есть и отец и мать. Могут посчитать, что она использовала два права на рождение. Впрочем, стерилизация не помешает ей вырастить еще один клон, так что она может и не возражать. По той же причине закон может требовать ее казни, но, думаю, это я смогу заблокировать.