Защитник - [8]

На лице Рофэна появилось встревоженное выражение.

— Что-то не так, Эмбер?

— Нет. Да. — Я прижала ладонь к глазам. — У меня голова болит.

— Сейчас же возвращайтесь домой. — Голос Лукаса доносился из моего передатчика, но звучал до странного отдаленно.

— Ты хочешь, чтобы мы вернулись прямо сейчас, Лукас? — Голос Адики тоже долетал издалека. — Я думал, мы дождемся, когда Сапфир выйдет из Желтой зоны.

— Если понадобится, мы уберем Сапфир с вашего пути, — ответил Лукас. — У Эмбер явно проблемы. Необходимо доставить ее в отдел как можно скорее.

Я попыталась сказать, что все в порядке и не нужно убирать с дороги группу Сапфир, но потерялась в туманном мире боли, и мои губы не шевельнулись.

Глава 5

Прошло восемь часов. Я лежала на кипе подушек в книгарне в апартаментах, которые делила с Лукасом. Комната не проигрывала историю, а показывала голографические сцены с одного из пляжей улья. Песок вокруг меня испещряли ракушки. Спокойное море было настроено на плавание, а не на серфинг. Солнца ярко светили с разрисованного потолка, а крики чаек, летавших над головой, смешивались с шумом ветра и волн.

Иллюзия казалась настолько убедительной, что я бездумно потянулась потрогать изящную спиральную раковину. Мои пальцы прошли сквозь нее и коснулись толстого ворса ковра, покрывавшего пол комнаты, и я рассмеялась над собственной глупостью.

— Как твоя головная боль? — спросил Лукас.

— Почти прошла.

Я перевернулась на правый бок и взглянула на Лукаса, который растянулся рядом со мной. Ему двадцать один год, и он работает в тактических группах уже три года: сперва был членом группы в отряде Кита, затем продвинулся в заместители и наконец присоединился к моему отряду, чтобы нести тяжелое бремя управления тактической группой. В моменты расслабления, как сейчас, он выглядит и ведет себя как подросток.

Лишь глаза Лукаса выдают правду. Они удивительно темные, в сравнении с растрепанными каштановыми волосами и, можно сказать, видели то, что он хотел бы забыть. По крайней мере, я могу это сказать. Возможно, потому что я телепат и хорошо знаю разум Лукаса. А остальные люди смотрят в его глаза, не замечая теней в их глубине?

Мысль о глазах Лукаса напомнила о моем удивлении при виде глаз Рофэна.

— В конце прошлой чрезвычайной вылазки произошло нечто необычное. Я взглянула в глаза Рофэну, и мне показалось, что они синие.

— У Рофэна действительно синие глаза, — сказал Лукас. — Тебя это сбило с толку, потому что до вчерашнего дня он носил контактные линзы.

— Рофэн носил контактные линзы, чтобы изменить цвет глаз? Зачем ему это делать? — Лукас не успел заговорить. Я застонала и ответила на собственный вопрос. — Потому что лотерея выбирала членов ударной группы как моих потенциальных партнеров и решила, что меня привлекают мужчины с черными волосами и темными глазами. Лишь уловив мысли Рафаэля об окрашивании волос, я поняла, что он не натуральный брюнет. Я понятия не имела, что Рофэн носит контактные линзы. Другие члены ударной группы тоже так делают?

— Контактные линзы больше никто не носит. Лотерея выбрала большинство кандидатов в ударную группу в точном соответствии с внешними критериями. Несколько особо одаренных парней с неправильным цветом волос прошло, потому что это легко исправить простым окрашиванием. Результаты теста Рофэна оказались настолько высоки, что его выбрали, несмотря на более светлую шевелюру и совершенно неправильный цвет глаз.

Лукас улыбнулся.

— Когда ты сказала Рафаэлю, что ему больше не надо красить волосы, он сообщил Адике, и тот обсудил это со мной. Учитывая, что мы уже обнаружили ошибку, сделанную лотереей при оценке твоих физических предпочтений, мы решили позволить тем немногим членам группы, которых это касалось, вернуться к обычной внешности. Следующие несколько недель ты могла заметить постепенные изменения. Превращение глаз Рофэна из карих в голубые — это неизбежно резкая трансформация. Ты же не считаешь голубоглазого Рофэна слишком отвратительным?

— Конечно, нет.

Я осторожно протянула левую руку и пригладила мятежную прядку волос Лукаса. Его тепло успокаивало, и я провела ладонью по его щеке, ощущая, как гладкая кожа сменилась щетиной возле линии подбородка. Лукас оставался со мной с момента возвращения в отряд и не успел воспользоваться кремом для бритья.

— Тебе снова удобно меня трогать? — спросил он.

Я скривилась, затем прильнула к нему и положила голову на его плечо.

— Да. Я очень перенервничала. И пока не вернулась сюда и не обняла тебя, не сознавала, что…

Я прервалась и сморщилась, вспомнив, как испытала отвращение от тепла живого дышащего Лукаса.

— Ты испытывала остаточные эффекты от ментального контакта с Логаном, — закончил за меня фразу Лукас.

— Да. Когда я читаю разум дикой пчелы, то вижу мир его глазами, разделяю его мысли и переживаю его эмоции. Это часто мешает, но эффекты никогда не длились так долго. Полагаю, их было сложнее стряхнуть, поскольку я страдала от головной боли.

Лукас помолчал, затем заговорил вновь.

— У тебя болела голова с начала рейда?

— Нет. — Я попыталась обдумать события вылазки. — Впервые я это заметила, когда читала разум Логана.