Защитить убийцу - [21]

– Там полицейский дежурит. Если он не станет возражать, я тоже не буду.

– Спасибо. Как дела у Морелли?

– Он в депрессии, погружен в себя. Ни слова не сказал с того времени, как его сюда доставили. Но я бы удивился, если бы он вел себя по-другому. Его ранили, против него выдвинуты обвинения в уголовном преступлении. В таких обстоятельствах депрессия – нормальная реакция.

– А как его физическое состояние?

– Он был плох, когда его к нам доставили. Одна пуля пробила селезенку и задела по касательной левую почку. Селезенку пришлось удалить. К тому же он потерял много крови. Мы сейчас даем ему антибиотики и болеутоляющие препараты, проводим некоторые тесты, потому что у него повышается температура, но с остальном, учитывая все вышеперечисленное, он неплохо справляется. – Ганетт протянул Эми медицинский отчет: – Вот, возьмите. Можете оставить себе, это копия.

Эми пробежала отчет, а доктор объяснил ей, что значат некоторые медицинские термины, которые Эми не понимала. У Морелли было многовато лейкоцитов, на нем обнаружились старые шрамы и следы пластической хирургии, а также мелкие металлические вкрапления в области желудка, сходные со шрапнелью. Показатель гематокрита стабильный – 31.

– Вы пишете, что шов срастается, – сказала Эми. – В свете этого, сколько еще мистер Морелли может пролежать в вашей больнице?

– Я не собираюсь завтра же отправить его в тюрьму, если вы об этом. Но он выздоравливает довольно быстро, так что долго он тут не пролежит.

– Спасибо. А теперь могу я увидеть мистера Морелли?

– Разумеется.

Охраняемая палата находилась на третьем этаже в другом конце больницы. Мускулистый санитар в белых штанах и белой рубашке с короткими рукавами сидел справа от металлической двери за деревянным столом и читал вестерн в бумажной обложке. В центре двери имелось небольшое квадратное окно из толстого стекла. Рядом с дверью находилась кнопка. Санитар, завидев приближающихся Эми и доктора Ганетта, отложил книгу в сторону.

– Миссис Вергано со мной, Билл. Мы хотим увидеть мистера Морелли.

Билл сказал что-то в переговорник. Через несколько секунд дверь распахнулась. Внутри их ждал еще один санитар. Эми прошла за доктором Ганеттом через небольшой холл, где пахло дезинфекцией. Стены кофейного цвета не мешало бы покрасить заново. Длинный коридор вел направо. Доктор Ганетт свернул туда, и Эми увидела полицейского, сидящего у таких же дверей, как и на входе. Чем ближе они подходили к полицейскому, тем больше женщина нервничала. Она начала потеть, в желудке зажгло. Она не делала ничего противозаконного, но ощущение было такое, что она нарушала закон. Эми была уверена, что полицейский увидит ее насквозь, стоит ему бросить на нее взгляд.

– Я доктор Лерой Ганетт, лечащий врач мистера Морелли. А это Эми Вергано, адвокат, которого наняли его представлять. Она бы хотела поговорить со своим клиентом.

Полицейский попросил женщину предъявить адвокатскую карточку и удостоверение личности. Эми протянула карточку и водительские права. Все время, пока полицейский сверял фотографию с ее лицом, она ждала, когда он начнет задавать ей каверзные вопросы.

– Вам придется оставить сумку здесь, – сказал охранник, возвращая ей водительское удостоверение. – Ничего не давайте заключенному, ясно?

Эми кивнула, сама не веря, что попасть к Морелли оказалось так легко.

– Вы хотите, чтобы я пошел с вами? – спросил доктор Ганетт.

– Мне нужно поговорить с ним наедине. Сами понимаете, конфиденциальность, – ответила Эми, довольно успешно скрывая нервозность.

– Тогда я вернусь к работе, – обрадовался врач. Полицейский тем временем отпер дверь в палату Морелли.

– Спасибо за помощь.

Доктор улыбнулся:

– Без проблем.

– Когда закончите, постучите, – сказал полицейский, закрывая за Эми дверь.

Обстановка в палате была спартанской: два простых металлических стула и низкий комод у стены. На окне – решетка. Изголовье кровати Морелли было приподнято, так что он полусидел. Дэн смотрел на Эми без всякого выражения. Бледный, щеки ввалились, но взгляд напряженный. К его левой ноздре скотчем была прикреплена трубка, над кроватью висела бутылка с прозрачной жидкостью. Эми подошла и взглянула на раненого.

– Привет, Дэн. Как себя чувствуете?

– Не слишком хорошо, но лучше, чем несколько дней назад.

– Доктор Ганетт сказал, что вы справляетесь.

– Он не сказал, что будет со мной дальше?

– Вы останетесь здесь под охраной, пока не поправитесь достаточно, чтобы вас можно было перевести в тюрьму.

– Это скверно, – сказал Морелли, скорее себе, чем Эми.

– Вы раньше сидели в тюрьме? – спросила она.

– Во Вьетнаме, – тихо ответил он, мысленно находясь где-то далеко от больничной реальности.

– Вы были солдатом? Это тогда вы научились так драться?

Вопрос вернул Морелли в настоящее.

– Как вам удалось ко мне попасть? – спросил он с внезапной подозрительностью.

– В каком смысле?

– Вы единственная, кто меня навестил, за исключением детектива и какого-то парня из прокурорской конторы. Почему они вас впустили?

Эми покраснела:

– Я сказала им, что я ваш адвокат.

Глаза Морелли расширились, он заволновался:

– Это плохо. Идите и скажите им, что все не так.