Защитить убийцу - [16]

– Мы с ним встречались, когда учились в средней школе. Затем его забрали в армию, и мы потеряли друг друга. Я снова встретила его в Вашингтоне за несколько месяцев до… Лост-Лейка.

– Вы не знаете, почему Карл Райс убил конгрессмена?

Ванесса отвернулась:

– Нет.

Хобсон был уверен, что она лжет.

– Ваш отец считает, что Райс убил конгрессмена из ревности.

– Я уже говорила, между нами ничего не было. Мы были просто друзьями. Я на него работала.

– Когда вы встретились с ним в Вашингтоне, говорил ли Райс что-нибудь, из чего можно было заключить, что у него зуб на военных?

– Нет, – ответила она. Слишком быстро. Хобсон подумал, не нажать ли на нее, но решил остаться на дружелюбной ноте. Он поговорит с ней потом, когда у него будет больше данных.

– Какие у вас планы?

– Я не знаю. Когда все это случилось, я училась в аспирантуре. Возможно, я попробую защитить диссертацию, – ответила Ванесса, но звучало это как нечто, планируемое на отдаленное будущее.

– Вы останетесь в Вашингтоне?

Ванесса ехидно улыбнулась:

– Что это, вопрос или предупреждение не покидать город?

Виктор улыбнулся в ответ:

– Нет. Вы абсолютно свободны, можете ехать, куда захотите. – Он встал и протянул свою карточку. – Спасибо, что согласились поговорить со мной, мисс Келлер. Если что-нибудь вспомните, звоните.

Ванесса взяла карточку и, даже не взглянув на нее, положила на стол. Проводила его до двери. Уже в холле Хобсон услышал щелчки замков.

По дороге к машине он думал о разговоре. Агент был уверен, что Ванесса что-то недоговаривает. Интересно, знает ли генерал Уингейт, что скрывает его дочь? Не потому ли он поторопился запрятать ее в «Доме безмятежности», чтобы полиция не могла ее допросить? Когда Виктор подошел к машине, ему в голову пришла еще одна мысль.

– Агент Хобсон?

Фэбээровец повернулся. Поблизости от его машины стоял черный лимузин с шофером. Элегантно одетый мужчина с кристально голубыми глазами и такими светлыми волосами, что они казались почти белыми, придерживал открытую заднюю дверцу.

– Не могли бы вы сесть в машину? – спросил он.

– Нет, не могу. Кто вы такой?

Мужчина протянул ламинированную карточку, на которой значилось: Чарльз Дженнингс, агент ЦРУ.

– Прокатитесь со мной немного, – предложил Дженнингс, когда Хобсон закончил разглядывать его удостоверение. – После разговора я доставлю вас обратно к машине.

– О чем вы хотите поговорить?

– Пожалуйста, садитесь. Уж очень мы тут на виду.

Хобсон поколебался, но любопытство взяло верх, и он сел на заднее сиденье лимузина. Салон был просторным, с баром, телевизором и телефоном.

– Ладно, выкладывайте, – сказал Виктор, когда машина выехала со стоянки.

– Речь пойдет о вашем расследовании убийств конгрессмена Эрика Гласса и генерала Питера Риверы.

– Почему ЦРУ интересуют эти дела?

– Кое-что я сейчас объяснить не смогу.

– Тогда, мне кажется, нет смысла обсуждать расследование.

Дженнингс улыбнулся:

– Я так и думал, что вы что-нибудь в этом роде скажете.

– Я серьезный человек, мистер Дженнингс, и даже ребенком не любил игр.

– Ну, тут вовсе не игра, агент Хобсон. Речь идет о национальной безопасности.

– Предполагается, что я должен поверить вам на слово?

Дженнингс улыбнулся еще шире:

– Все говорят, что вы парень крутой.

– Я не крутой, просто работаю по правилам. Я не обсуждаю свои дела с любым, кто об этом попросит. Если честно, мистер Дженнингс, удостоверение вроде вашего проще простого подделать. На такое вполне способны пройдошливые репортеры в погоне за сенсацией.

– Видите телефон? Позвоните директору испросите, можно ли со мной говорить.

– Директору ФБР?

Дженнингс быстро назвал личный номер директора, причем Хобсон знал, что это правильный номер. Он набрал его, не сводя глаз с агента ЦРУ.

– Я знаю, зачем вы звоните, агент Хобсон, – сказал директор, едва тот представился. – Вы можете быть полностью откровенным с мистером Дженнингсом по этому делу.

– Значит ли это…

– Это значит именно то, что я сказал. Полная откровенность.

Директор отключился. Виктор подержал трубку несколько секунд, прежде чем ее повесить. Дженнингс откинулся на спинку сиденья, спокойный и довольный.

– Что вы хотите знать? – спросил Хобсон.

– Я хочу знать все, что вам удалось найти о Карле Райсе.

Хобсон рассказал ему все, что знал.

– И к каким вы пришли выводам? – спросил Дженнингс, когда он закончил.

– Райс – разочарованный бывший солдат, влюбленный в Ванессу Уингейт. Возможно, это он убил конгрессмена Гласса и генерала Риверу.

– Возможно? Агент поколебался.

– Директор велел вам выкладывать все, вы не забыли?

– Да, он так сказал.

– Тогда, будьте добры, ответьте на мой вопрос. Есть ли у вас какие-то сомнения насчет того, что именно Райс совершил эти убийства?

Хобсон чувствовал себя не в своей тарелке.

– Физических доказательств причастности Карла Райса к убийству на Лост-Лейке нет. Его ищут только потому, что Ванесса Уингейт сказала, что он убил конгрессмена.

– Продолжайте.

– Никто не видел Райса на озере, кроме Ванессы. Нет ни отпечатков пальцев, ни других следов, привязывающих его к месту преступления. Если бы Ванесса Уингейт не назвала его имени, Райса бы никто не заподозрил.

– Я не совсем вас понимаю, – сказал Дженнингс, хотя было очевидно, что все он прекрасно понимает, просто хочет, чтобы Хобсон сказал все открытым текстом.